Есенин Сергей Александрович
«Том 2. Стихотворения (Маленькие поэмы)»

В.Л.Львов-Рогачевский, назвав «Миколу» «прекраснейшей поэмой», подчеркнул, что «Микола Есенина — поэт и созерцатель, русский Франциск Ассизский, влюбленный в красоту Божьего мира». Далее критик продолжал:

«Своему Христу, Николе, он сообщает тепло и ласку чего-то родного…

— Я учился в селе Спас, — рассказывал он мне, — и путал в детстве молитву Богородице, читая вместо „Яко Спаса родила“ —

У этого поэта не византийские грозные лики, а радостные Франциски, благословляющие леса, поля и горы…» (Львов-Рогачевский В. «Поэзия новой России: Поэты полей и городских окраин», М., 1919, с. 72–73).

Три года спустя П.С.Коган писал: «Колыбель его охраняли Христос и святые, и до сих пор он продолжает их видеть среди родных лесов. <..> Ласковый угодник Микола, как и встарь, в лаптях и с котомкой на плечах ходит мимо сел и деревень. <…> В этом эпическом мире, откуда вышел Есенин, неведомы гордые пути организованной человеческой борьбы за свое счастье. <…> Господь с престола посылает Миколу, своего верного раба, обойти русский край, защитить там „в черных бедах скорбью вытерзанный люд“. <…> Вот эту смиренную Русь любит Есенин» (Кр. новь, 1922, № 3, май-июнь, с. 254–255; вырезка — Тетр. ГЛМ).

В книге А.П.Машкина поэма «Микола» была привлечена для иллюстрации следующего положения: в ранней лирике Есенина с деревенским бытом «органически срослась легенда про угодников божьих и других членов божественной иерархии до кроткого Спаса включительно. Здесь и путешествие господа-бога в одеянии нищего, <…>; здесь в лапотках и „милостник“ Микола, с котомкой за плечами и с посохом в руке, бродит по земле для защиты скорбью „вытерзанного“ люда <…>. Святители как бы входят в житейский обиход деревни поэта, сроднились, слились с ней…» (Машкин А.П. «Литература и язык в современной школе», Харьков, 1923, с. 50).

Чуть позже напостовец Г.Лелевич в категорической форме