Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Дорофеев Владислав Юрьевич
«Вечерник»

Главная страница / Дорофеев Владислав Юрьевич «Вечерник»
на устах.Речь польская, нахальные «семь сорок»,сектантские собрания позора,прощания и встречи второпях.Салат французский мне, конечно, дорог,но манит звук домашнего затвора,да запах нежной речи на крестах.2004
Брюль
Сейчас неловко вспоминать об этом,дорога превращается в листву,немецкий здесь царил порядок летом,я осенью выгуливал семью.Вскрывая голову чужим стилетом,а мозг свой защищая на бегу,берет натягивал двойным дуплетом,простые мысли пряча на ветру.И в рамке из рождественских предметов,и с кроличьим хвостом в кривом носу,отправился я в странствие по свету.И вот я марширую по мосту,удерживая землю на весу,и никому не говорю об этом.2004
Ростов-на-Дону
На желтую опавшую листвуизломанных людей кидают твари,библейские их рвут тела, как звери, —солдаты Чикатило на посту.Идут казачьи сотни на войну,и мрут в освободительном угаре,убитые лежат по вертикали,внимая звезд немую глубину.Возможно, Шолохова я прочту,когда я памятник его найду,в земле плешивой и седой от гари.Дома терпимости на берегусвои тугие закрывают двери,когда восходит солнце на Дону.2003
Комсомольск-на-Амуре
Здесь пыль и снег впиваются в уретру,когда свой оставляешь след в пути,живых людей здесь меряют на метры,накладывая пальцы на курки.Кипит вода дождя в огне, как водка,пожар в тайге параболой летит,в пространство вбитая, плывет, как пробка,в Амуре субмарина, будто кит.Крутые берега в гранитной корке,кривые линии земли, и сопки,всё в памяти моей кровоточит.Здесь небо звездное, как шкурка норки,от красоты простой глаза слепит,а в лагере больной зэка не спит.2003
Атланта
Войду в американский дом невольно,и загудит от горя голова,отмечу жест хозяина безвольный —сдают конфедераты города.Убийца к Линкольну ползет подпольно,и, разбивая двери из стекла,рука карающим мечом подствольнымв бюст превратила Авраама навсегда.Для горожан прописаны их роли,у каждого оплаченные доли,рождаются здесь люди без лица.Рабов теперь скрывает скорлупа,а белые на вид чернее, чем земля,все обменялись здесь сегодня болью.2004
Одесса
Я сяду на гранитную скамью,подумаю про то, что очень простописать стихи, и снова повторю,о чем здесь думал Пушкин низкорослый.Взгляну на ошалевшую зарюиз номера гостиничного в «Красной»,к Потемкинской зря лестнице стремлюсь,ведь вспомню, Эйзенштейн был малорослый.Не выразить на эсперанто грусть,на украинском с грустью помолюсь,не встретить революцию
Назад  

стр.88

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.88

  Вперед