Гребенщиков Борис
«Иван и Данило»

Иван на лавке сидит, головой трясет, слезами обливается - сказать ничего не может. Но так все хорошо, дальше - некуда.

"Спасибо тебе, Данилушко, давай кашку есть".

Нет такого закона, чтобы в природе чего-либо не было.     Хочет Данило выйти ночью на полянку, глядь - занята. Сидит на самой середке кто-то, сразу не разобрать. Присмотрелся - хозяин сидит, видно, что делом каким-то занят, не шелохнется. Разобрало Данилу любопытство, что за дело такое у хозяина. Пошел к избе, Ивана кличет.

"Брат Ваня, или спишь?"

"Не сплю, Данилушко, на крылечке сижу, в звездах картины наблюдаю".

"Сходи со мной, брат, разъясни явление природы".

Приходят к поляне, смотрят из-за кусточков.

"Никакого, Данилушко, в этом секрета нет. Хозяин шотландию слушает".

"Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Шотландию?"

"А то как же. У людей видишь сколько аппарату выстроено - телевизор, да грамофонт, и автомобиль всякая в доме стоит. А хозяин - что же, лыком шит? Ему станет интересно - что где; он по лесу пустится, все свои нервы, как корешки, выпустит, ходит-ходит, глядь - вот она, шотландия, происходит. Он сядет и слушает всякое".

"А что же он, брат Иван, слышит?"

"А это, Данилушко, шотландия сама поворачивается, и каким боком повернется, то ему и слышно. А что слышно, то не в нашем разумении, потому что мы люди, а он хозяин".

Данило после этого как заболел. Ходит сам не свой, глаза туманные, шепчет про себя. Встанет посреди полянки, пальцы растопырит и стоит, качается. Ходил, ходил, признается:

"Не перемочь мне себя, брат Иван.