Кальдерон Педро
«Саламейский алькальд»

Сержант

Такие женщины, сеньор мой,

Мужчинами совсем иными,

Чем ты, способны увлекаться.

Когда бы ей простой мужик

Вниманье оказал, служил ей,

Он был бы много ей угодней.

А жалобы твои притом

Несвоевременны. Ведь ты

Уйти отсюда должен завтра.

Так как же это ты желаешь,

Чтоб женщина благоволенье

Тебе явила в день один?

Капитан

Но в день один восходит солнце

И прочь уходит; в день все царство

Сполна перемениться может;

И из утеса в день один

Законченное строят зданье;

И в день один конец сраженью;

И выясняется победа;

На море буря в день один

Взыграет и опять спокойно;

Рождаются и умирают

В пределах дня; все это значит,

Что и любовь в единый день

Способна испытать, конечно,

Лучи и тени, как планета,

Успех и неуспех, как царства,

Явление зверей, как лес.

Грозу и тишину, как море

Триумф и гибель, как сраженье,

И жизнь и смерть, как тот, в ком чувства

И в ком возможности свершать.

И если в день один сумела

Ее суровая жестокость

Меня совсем несчастным сделать,

Так почему бы в день один

Не сделать ей меня счастливым?

Иль медленней восторг родится,

Чем оскорбленье?

Сержант

Раз лишь видел

Ее и в крайности такой?

Капитан

Чего ж еще, когда увидел,

И что еще мне видеть больше?

Чуть искра вспыхнет, мы в пожаре;

Чуть пламя выбросит вулкан,

И серная клокочет пропасть;

Чуть молния вверху зажжется,

Она внизу все разрушает;

Чуть пушка грянет, страх летит;

Что ж удивительного, если

Любовь огонь четырехкратный,

Пожар, вулкан, и взрыв, и молния

Хватает, ранит, губит, жжет?

Сержант

Не говорил ли, что крестьянки

Красивыми и быть не могут?

Капитан

Как раз уверенность такая

Меня убила наповал.

Кто знает, что пред ним опасность,

Он приготовится к защите.

Кто к достоверному стремится,

Его-то именно и ждет

Опасности внезапной трудность,

К которой он не приготовлен.

Крестьянку думал