Кальдерон Педро
«Саламейский алькальд»

Ребольедо

Убить его.

Сержант

Отнявши честь, лишить и жизни

Чрезмерно было бы, жестоко.

Его мы к дереву привяжем,

В глухом лесу не сможет он

Поднять тревогу.

Исабель (за сценой)

Господин мой.

Отец мой.

Кpeспо

Дочь моя.

Ребольедо

Тащите

Его подальше.

Кpeспо

Дочь родная,

Тебя лишь вздох мой провожает.

(Его увлекают.)

СЦЕНА 26-я

Исабель и Kpecno, за сценой; потом Хуан.

Исабель (за сценой)

О, я несчастная, увы.

Хуан (входя)

Печальный голос.

Кpeспо (за сценой)

О, несчастный.

Хуан

Какое смертное стенанье.

Мой конь споткнулся подо мною

При входе в лес, и я упал,

За ним слепой бегу по чаше,

И крик печальный слышу справа,

И слева горькое стенанье,

И так неявственны они,

Что я едва их различаю.

Здесь две беды ко мне взывают,

И помощи желают обе,

И голос здесь один мужской,

И женский также, вслед за ним я

Пойду, отцу так повинуюсь.

Он два мне правила преподал:

"Чтить женщину и биться там,

Где будет случай надлежащий".

И, следуя теперь призыву,

Честь женщины я защищаю,

И буду биться в должный миг.

ХОРНАДА ТРЕТЬЯ

Чаща леса.

СЦЕНА 1-я

Исабель, плачущая.

Исабель

О, никогда пусть не сияет

Моим глазам рассвет и утро,

Чтобы в тени не нужно было

Стыдиться мне самой себя.

Весна проворных звездных гроздий,

Не уступай заре дорогу,

Пусть по твоим полям лазурным

Она не рассылает смех,

А ежели придти уж нужно,

И надо мир твой потревожить,

Так пусть заря не смех роняет,

А с горьким плачем день ведет.

О, наибольшая планета,

Побудь в волне холодной дольше,

Дозволь, чтоб ночь продлила царство

Своих сомнительных темнот.

Дозволь, чтоб о тебе сказали,

Когда мою мольбу услышишь,

Что ты идешь не неизбежно,

А волю явствуешь свою.

Зачем ты восходить желаешь

И хочешь увидать с лазури

Мою печальнейшую повесть,

Рассказ чудовищной судьбы,

Насилий диких безымянность,

Что в посрамленье человекам

Свершилось, и по воле неба

Записан