Галич Александр
«Генеральная репетиция»

Давид. В девятьсот третьем.

Людмила. Так. Нормально... А где?

Давид. Сначала в Брюсселе, а потом в Лондоне. Людмила. Так... А закурить нету? Давид. Нет.

Людмила. И Славка Лебедев отсутствует?! Судьба! Хотите стихи прочту новые? Ге-ни-аль-ные!

Давид. Твои?

Людмила. Мои. Конечно.

Давид. Не надо, будь здорова!

Людмила подходит к столу, берет стакан с молоком, отпивает глоток, неодобрительно морщится и ставит стакан обратно.

Людмила. Теплое!

Таня (возмутилась). Послушайте! Ну, что это...

Людмила (не обращая на Таню ни малейшего внимания).

Мы пьем молоко и пьем вино,

И мы с тобою не ждем беды,

И мы не знаем, что нам суждено

Просить, как счастья, глоток воды!..

Людмила раскланивается и уходит, не забывая из коридора постучать в дверь.

Давид. Психическая! (Вытащил градусник.) Тридцать семь и семь.

Таня. Ого! Ну-ка, ложись немедленно!

Давид. Ложусь. А ты не уходи.

Давид, скинув тапочки, ложится поверх одеяла. Тишина. Тикает будильник. Далеко гудит поезд.

Таня (тихо). Поезд гудит... Вот и лето скоро! Кажется, уж на что большой город Москва, а поезда, совсем как в Тульчине, гудят рядом. Помнишь?

Давид (с неожиданной злостью). Нет, не помню, и не хочу помнить! И я тебе уже говорил - для меня все началось два года назад, с площади у Киевского вокзала! Вот - слез с поезда, вышел на площадь у Киевского вокзала, спросил у милиционера, как проехать в Трифоновский студенческий городок - и с этого дня я себя помню... Хана злится, что я к ним в гости не прихожу, а я не могу!.. Понимаешь?

Таня. Почему?

Давид. Не могу! Местечковые радости! Хана, Ханина мама, Ханин папа. Детям дадут по рюмке вишневки, а потом начнут поить чаем с черносливом и домашними коржиками... Смертная тоска, не могу!

Таня. И ты ни разу не был у них?

Давид. Ни разу! (Усмехнулся.) Смешно! Столько лет я мечтал побывать