Некрасов Николай Алексеевич
«Полное собрание стихотворений. Том 1»

Я унывал, выбивался из сил?

В комнате нашей, пустой и холодной,

Пар от дыханья волнами ходил.

Помнишь ли труб заунывные звуки,

Брызги дождя, полусвет, полутьму?

Плакал твой сын, и холодные руки,

Ты согревала дыханьем ему.

Он не смолкал – и пронзительно звонок

Был его крик… Становилось темней;

Вдоволь поплакал и умер ребенок…

Бедная, слез безрассудных не лей!

С горя да с голоду завтра мы оба

Так же глубоко и сладко заснем;

Купит хозяин, с проклятьем, три гроба -

Вместе свезут и положат рядком…

В разных углах мы сидели угрюмо.

Помню, была ты бледна и слаба,

Зрела в тебе сокровенная дума,

В сердце твоем совершалась борьба.

Я задремал. Ты ушла молчаливо,

Принарядившись, как будто к венцу,

И через час принесла торопливо

Гробик ребенку и ужин отцу.

Голод мучительный мы утолили,

В комнате темной зажгли огонек,

Сына одели и в гроб положили…

Случай нас выручил? Бог ли с помог?

Ты не спешила печальным признаньем,

Я ничего не спросил,

Только мы оба глядели с рыданьем,

Только угрюм и озлоблен я был…

Где ты теперь? С нищетой горемычной

Злая тебя сокрушила борьба?

Или пошла ты дорогой обычной

И роковая свершится судьба?

Кто ж защитит тебя? Все без изъятья

Именем страшным тебе назовут,

Только во мне шевельнутся проклятья -

И бесполезно замрут!..

Ты всегда хороша несравненно,

Но когда я уныл и угрюм,

Оживляется так вдохновенно

Твой веселый, насмешливый ум;

Ты хохочешь так бойко и мило,

Так врагов моих глупых бранишь,

То, понурив головку уныло,

Так лукаво меня ты смешишь;

Так добра ты, скупая на ласки,

Поцелуй твой так полон огня,

И твои ненаглядные глазки

Так голубят и гладят меня,-

Что с тобой настоящее горе

Я разумно и кротко сношу

И вперед – в это темное море -

Без обычного страха гляжу…

1

Не водись-ка на свете вина,

Тошен был бы мне свет.

И пожалуй – силен сатана!-

Натворил бы я бед.

Без вины меня барин посек,

Сам не знаю, что сталось со мной?

Я не то чтоб большой человек,

Да, вишь, дело-то было впервой.

Как подумаю, весь задрожу,

На душе всё черней да черней.

Как теперь на людей погляжу?

Как приду к ненаглядной моей?

И я