Леопарди Джакомо
«Стихотворения»

Наш дух еще чуть-чуть

Волнуем и томим,

Устало вместе с ним Желанье смерти наполняет грудь: Не знаю как, но первое великой Любви бывает действие таким.

Быть может, чьи-то очи

Пугает вид пустыни: Быть может, смертный видит, что земля Уже для жизни не годна отныне

Без счастия того Единственного, нового, большого, Которое себе представил он; Предчувствуя, что по такой причине В душе родится смерч,- покоя жаждет,

Укрыться жаждет в бухте

Перед желаньем гордым, Что с воем тьму несет со всех сторон.

И далее, когда Власть грозная объемлет все вокруг И молнией забота в сердце бьет,

Как часто призывает Со страстными мольбами, Смерть, тебя Терзаемый мученьями влюбленный!

Как часто, утомленный В ночи иль поутру, хотел бы звать Себя блаженным он, когда бы впредь

Не должен был вставать, Чтоб снова на постылый свет смотреть.

И часто, слыша похоронный звон

Иль внемля песнопенью, Летящему с умершими к забвенью,

Среди горячих вздохов

Из глубины души, Испытывал одну лишь зависть он К тому, кто направляется к усопшим. И даже чернь презренная: крестьянин, Которому из доблестей (что знаньем Даются) не известна ни одна; И девушка, смущения полна, Что имя смерти слышит с замираньем И волосы у ней шевелит страх,На погребальных смеет пеленах Остановить свой непреклонный взгляд;

И даже сталь и яд Овладевают глубиною дум,

И постигает ум

Во мраке прелесть смерти.

Так к смерти и склоняет Закон любви. А иногда бывает: Души боренья до того огромны, Что смертная их не выносит сила И вот уж диким мукам уступила

Плоть бренную, и Смерть Свою сестру на сей раз победила. А то - Любовь терзает изнутри, И селянин, живущий в темноте, Иль девушка - по собственной же воле

Жестокою рукой Себя во цвете жизни убивают. Но их несчастью лишь смеются те, Кому даны и старость и покой.

Пусть душам благородным, Горячим и счастливым

Лишь одного из вас Судьбе послать