Леопарди Джакомо
«Стихотворения»

странствий Не сделала ты радостной? И то,

Что носим мы в душе,

В грядущее готовясь, То, в чем единственная наша сила

Копилась к горьким дням,

Ты трауром увила И окружила тучею ненастной

И более ужасной, Чем бури все, открыла гавань нам?

Коль уж и то несчастье,

Что смерти отдаешь ты Всех нас, кого безвинно, против воли,

На жизнь ты обрекла,

То впрямь умерших доле Завидует оставшийся в живых, Чтоб видеть близких смерть. И если правда

А я уверен в этом,

Что эта жизнь - несчастье, А в смерти - благодать, то кто бы мог Желать, чтоб наступил последний срок Для близких (как судьбой предрешено); Остаться, словно тело лишено

Себя же самого,

Глядеть, как от порога

Уносят человека Любимого, с которым много лет Провел; сказать "прощай" ему, хоть нет

Надежды никакой

На встречу в этой жизни; Потом покинутым и одиноким Вновь спутника былого вспоминать В привычный час, в родном краю, в отчизне? Как сердцу твоему, скажи, природа,

Хватает сил, чтоб вырвать

Из рук у друга - друга,

Из рук у брата - брата,

Детей - у их отцов, У любящих - любимых, сохраняя Жизнь одному, когда другой угас? Зачем ввергаешь неизбежно нас В такое горе - пережить, любя, Велишь ты смертным смертных? Но природе Приятно знать о чем-нибудь другом, А не о нашем благе иль невзгоде.

XXXI

К ПОРТРЕТУ КРАСАВИЦЫ,

ИЗВАЯННОМУ НА ЕЕ НАДГРОБИИ

Вот ты какой была. А ныне, под землею, Ты - тление и прах. И над твоим скелетом Напрасно помещен, недвижный и немой, Страж памяти твоей, портрет на камне этом,Минувшей красоты твоей изображенье. Вот нежный взгляд ее, всем в сердце

проникавший, Вот ротик: из него, из урны словно полной, Веселие лилось. Когда-то эта шейка Будила страсть. Пожатье этой ручки Бросало в дрожь, пред этой нежной грудью Бледнели все, плененные любовью. Мгновение прошло - и что же ныне ты? Скелет