Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Есенин Сергей Александрович
«Я, Есенин Сергей…»

Главная страница / Есенин Сергей Александрович «Я, Есенин Сергей…»
ему на шею, но, глянув сквозь брызгавшие слезы, увидела, что он был уж на другом конце оврага.


– Костя! – гаркнула она. – Вернись!


– Ись… – ответило в стихшем ветре эхо.


Глава третья


– Очухайся! – кричал Филипп, снимая с Ваньчка шубу.


Ваньчок, опустив руки, ослаб, как лыко.


Гасница прыгающим отсветом выводила на белой печи тень повисшего на потолке крюка. За печурками фенькал сверчок, а на полатях дремал, поджав лапы калачиком, сивоухий кот.


– Снегом его, – тихо сказал Карев.


– И то снегом…


Филипп сгорстал путровый окоренок и, помыв над рукомойником, принес снегу.


Ваньчка раздели наголо, дряблое тело, пропитанное солнцем, вывело синие жилы. Карев разделся и начал натирать. Голова Ваньчка, шлепая губами, отвисла и каталась по полу.


В руках снег сжимался, как вата, и выжатым творогом капал.


От Ваньчка пошел пар, зубы его разжались, и глухо он простонал:


– Пи-ить…


Вода плеснула ему в глаза, и, потирая их корявыми руками, он стал подыматься.


Шатаясь, сел на лавку и с дрожью начал напяливать рубаху.


Филипп подсобил надеть ему порты и, расстелив шубу, уложил спать его.


– С перепою, – тихо сказал он, вешая на посевку корец, и стал доставать хлеб.


Карев присел к столу и стал чистить водяниковую наволочку картошки.


Отломив кусочек хлеба, он посолил его и зажевал.


Пахло огурцами, смешанной с клюквой капустой и моченой брусникой.


Филипп вынул с полки сороковку и, ударяя ладонью по донышку, выбил пробку.


– Пей, – поднес он стакан Кареву. – Небось не как ведь Ваньчок. Самовар бы поставить, – почесался Филипп и вышел в теплушку.


– Липа? Лип?.. – загукал его сиповатый голос. – Проснися!


Немного погодя в красном сборчатом сарафане вошла девушка.


Косы ее были растрепаны и черными волнами обрамляли лицо и шею.


Карев чистил ружье и, взведя курок, нацелил в нее мушку.


– Убью, – усмехнулся он и спустил щелкнувший курок.


– Не боюсь, – тихо ответила и зазвенела в дырявой махотке березовыми углями.


Лимпиаду звали лесной русалкой; она жила с братом в сторожке, караулила чухлинский лес и собирала грибы.


Она не помнила, где была ее родина, и не знала ее. Ей близок был лес, она и жила с ним.


Двух лет потеряла отца,

Назад  

стр.291

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.291

  Вперед