Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Прашкевич Геннадий Мартович
«Большие снега»

Главная страница / Прашкевич Геннадий Мартович «Большие снега»
его.Пора бы ей высветить радостью лица:где музыка?Музыки прежде всего!Прозрачной и легкой, в сиянии света,встающей над лесом, над шумом его,чтоб всем нам служило смятенье поэта:где музыка?Музыки прежде всего!
Андрею Германову
А меньше всегобыло женщин в море.Дела Афродиты его не касались.И женские рукимужчин не касались,когда корабли расходились на створе.Но именно морекричало о суше,о брошенном острове,сломанном кедре,о ветре, взрывающем юные души,и парусе,нежнобеременномветром.
* * *
Я провидец.в юности, в началедолгих рек, из коих воду пил,угадал: в Пиринах, на развале,кто-то город белый заложил.Угадал: когда-нибудь под осеньвспыхнет медью темная Луна —над откосом, выпасом, покосом,там, где стынет только тишина.Угадал: когда-нибудь под вечернад рекой, над дымкой голубой,колокол ударит: всем на вече!Ветер.Вечер.Вечность.Боже мой!
* * *

Тайной вечери глаз


знает много Нева.


В. Х.Все утро небо плакало,лишь к вечеру устало.О, как в саду Елагиномтебя мне не хватало!Аукнулось на Прачечном,откликнулось у Летнего,в котором нами начатонеконченое лето.Опять вдали аукнулось,а я не откликался.По темным переулкамК тебе, как ветер, мчался.Темные решеткив золотых обводах.И лодки,лодки,лодкина потемневших водах.И небо вправду плакало,и был мне ведом страх.Ведь дело не в Елагином.
Еже писах —
писах.
Воспоминания о Нью-Йорке
Полдень. Небо распахнуто, как окно.Зной ужасен, как долгострой, в котором уже не живут и совы.Ветер, будто трубу, пронизывает давновечный город, и дальше летит, расшатывая основы.Эта злая туманность и есть Нью-Йорк.Шифер медленных крыш. Рябь на Гудзоне.Кто поет о любви, а кто об озоне.А в общем —торг.Жар чужого огня.Ухожу из тоски, как из чеченского плена.Я не вижу Бога в пределах своей Вселенной,но и он, конечно, не видит меня.Сохо. Полдень. Полотна у серой стены.Два еврея, француз, и русская Нина.Душный воздух стоит над городом, как плотина,ничто не стоит своей цены.Я спокоен. Толпа не пугает меня. Идиот,я считаю, что время мое еще не совсем упущено.Что цитировать? Бродского? Или все-таки Пушкина?Мы не в Сотби, но все поставлены в лот.Оттого и щемит мое сердце. Гвоздьжесткой боли торчит, постанывает изгублено,как сладкие колокольца на доме Любина,названье которых запомнить не удалось.
Заметки на
Назад  

стр.62

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.62

  Вперед