Мир поэзии Поиск книг    О проекте    Обратная связь    Размещение рекламы

Прашкевич Геннадий Мартович
«Большие снега»

Главная страница / Прашкевич Геннадий Мартович «Большие снега»
зима, ясная невинница,вьюга снегом занесла города провинции.Намела седых холмов и ушла, умелая,от тревожащих костров в снегопады белые.Снег валил опять, опять белыми бумажками,нам пришлось тропинки мять валенками тяжкими.От сосны к другой сосне, через тени мутные,пробирались мы к весне, в земли многолюдные.Ни совета, ни вестей, мерзли под деревьями,но, наивные, зиме так и не поверили.
* * *
Я был невозможен,но я не боялся упасть.Лишь верящий можетВенеру найти и украсть.Замешанный в краже,я пойман и узнан в лицо.Венера, ты краше,когда я кажусь подлецом.Я падал бы ниже,но ненависть мне не велит.В музее под крышейВенера распутная спит.И в этом огромномсвятилище залов пустыхлишь родинки помняттепло поцелуев моих.
* * *
Осень моя пьяная – мой Ирбит.Рябиновый, каменный, в глазах рябит.Светлая, синяя, как стекло, Ницаветкою рябиновой манит сойти с крыльца.Ветерком гонимые летят с рекикольца голубые радуги-дуги.Кольца эти с пальцев Ницы не снять.А Ирбит шатается, не желает спать.Ярмарочный, обморочный, пьяный вдрызг,баночный, бутылочный, слепой от искр.Брошенный в Ирбитку – утонет? сгорит? —пьяною кибиткою летит Ирбит.
* * *
Я заблудился в Бухаре,в ее горбатых переулках,где эхо медленно и гулкотонуло в каменном дворе.И наплывал тяжелый жарподобьем темного тумана,и узкий минарет Каляна,как выстрел, небо разрывал.Глазурь, керамика, пески,зови, никто не отзовется.Лишь пыль мучнистая взовьется,чтоб отбелить тебе виски.Да в темной пыльной тишине,зевая скучно, как безбожник,привстанет медленно художник,проспавший Вечность на стене.
Стихи об отвергнутых стихах
Еще раз оценили и сказали:«Вот это, право, лучше б не писали.Вон то пойдет. А то оставьте. Насне трогают печали без прикрас».И я не возражал.Я молча слушал.Что говорить, когда закрыты уши?Уж я-то знаю, как он невелик —никем еще не понятый язык.Все уходили.Сдвинув табуреткик столу поближе, я смотрел, как тихотвергнутый ценителями стих, —так затихают сломанные ветки.Как человека, нежно утешал:«Оставь. Придет пора. Ты подрастаешь».Он возражал: «А если остываешь?»Я возражал: «В тебе есть тайный жар».И если было холодно, я ближесадился. И, платя мне за добро,стихи пылали яростней и выше,и жгло меня их вечное тепло.
Памяти А. А. Ахматовой
В
Назад  

стр.62

  Вперед
Наши спонсоры:
Назад  

стр.62

  Вперед