«За урожай»

— Музыка! — коротко замечает председатель колхоза — му-зыка-а!

Председатель высок и тонок собой, словно горячие дни высушили его фигуру. Говорит он отрывисто, немного пышно:

— Фабрика на колесах: жнет, молотит, очищает зерно, собирает в бункер, ссыпает в мешки. Раз объедет Алексей Павлыч — больше пяти гектар как не бывало, сто центнеров хлеба есть!

Алексей Павлович — это лучший комбайнер колхоза. Все величают его по имени и отчеству, как знатного человека.

Комбайны уже рядом. Мотовила размахивают над склоняющейся рожью. Металлический звук машин, движущихся цепей и вращающихся шестеренок заглушает человеческий голос.

Заметив подъехавшую к борозде заправочную тележку, комбайнер поднимает руку — шумовой оркестр стихает. Мы подходим ближе.

Алексей Павлович в синем комбинезоне, без фуражки, курчавая его голова почернела от пыли. Он стоит у второго комбайна и шутит с девушкой, наклонившейся к нему со штурвального мостика:

— Опять остановились. Из-за тебя... Тракторист жалуется: подшипники греются.

Девушка безобидно смеется, показывая ровные, белые зубы.

— Алексей Павлыч, все шутишь, — строго замечает председатель, — похудеет она от твоих шуток.

— Похудеет — легче трактору будет.

Председатель покачивает головой.

— Неугомонный.

— Что, трогаемся? — спрашивает комбайнер, показывая на девушку, добавляет:

— Она хоть грузна у меня, но работяща.

— Трогай, трогай! Вижу не терпится, — отвечает председатель.

Алексей Павлович мигом перебегает к переднему комбайну и проворно поднимается на мостик.

— Давай!

Снова все пришло в движение. Бодрые, твердые звуки хлынули и, нарушив знойную тишину, покатились навстречу склоняющимся зрелым колосьям.

Алексей Павлович с минуту постоял, прислушиваясь и регулируя газ в моторах. Гул машин то усиливался, то затихал, и когда весь «оркестр» взял нужный темп, он махнул рукой трактористу. Трактор пошел быстрее.

Мы шли сбоку и наблюдали за Алексеем Павловичем. Он