Бальмонт Константин
«Жар-птица. Свирель славянина»

Степь сияньем изумрудным говорила, гул рождала,

И от травки к каждой травке возникали голоса.

И одна из трав шептала, как быть вольным

                                         от болести,

И другая говорила, как всегда быть молодым,

Как любить и быть любимым, как избегнуть лютой

                                              мести,

И еще, еще, и много, возникали тайновести,

И всходил как будто к Небу изумрудно-светлый дым.

В скудном сердце у наймита

Было радостно-легко.

Океанское раздолье было счастием повито,

И певучий звук свирели разносился далеко.

Так бы вечно продолжалось, счастье видится воочью

Подходящим в звуках песни к змеевому средоточью,

Да на грех наймит склонился, вырвал стебель

                                            чернобыль,

Приложил к губам тот стебель — и внезапно все

                                            сокрылось,

И наймит лишь степь увидел—лишь в степи

                                   пред ним крутилась,

И, кружася, уносилась та же, та же, та же пыль.

Жил старик со старухой, и был у них сын,

Но мать прокляла его в чреве.

Дьявол часто бывает над нашею волей сполна

                                 властелин,

А женщина, сына проклявшая,

Силу слова не знавшая,