Маяковский Владимир
«Сборники стихотворений»

свой язык и собственная нация. Однажды,

забросив в гостиницу хлам, забыл,

где я ночую.

Я адрес

по-русски

спросил у хохла, хохол отвечал:

- Нэ чую.

Когда ж переходят

к научной теме, им рамки русского

узки; с Тифлисской

Казанская академия переписывается по-французски. И я

Париж люблю сверх мер (красивы бульвары ночью!). Ну, мало ли что

Бодлер,

Маларме и эдакое прочее! Но нам ли,

шагавшим в огне и воде годами

борьбой прожженными, растить

на смену себе

бульвардье французистыми пижонами! Используй,

кто был безъязык и гол, свободу Советской власти. Ищите свой корень

и свой глагол, во тьму филологии влазьте. Смотрите на жизнь

без очков и шор, глазами жадными цапайте все то,

что у вашей земли хорошо и что хорошо на Западе. Но нету места

злобы мазку, не мажьте красные души! Товарищи юноши,

взгляд - на Москву, на русский вострите уши! Да будь я

и негром преклонных годов и то,

без унынья и лени, я русский бы выучил

только за то, что им

разговаривал Ленин. Когда

Октябрь орудийных бурь по улицам

кровью лился, я знаю,

в Москве решали судьбу и Киевов

и Тифлисов. Москва

для нас

не державный аркан, ведущий земли за нами, Москва

не как русскому мне дорога, а как огневое знамя! Три

разных истока

во мне

речевых. Я не из кацапов-разинь.

Я

дедом казак, другим

сечевик, а по рожденью

грузин.

Три

разных капли

в себе совмещав, беру я

право вот это

покрыть

всесоюзных совмещан. И ваших

и русопетов.

1927

ПО ГОРОДАМ СОЮЗА

Россия - все:

и коммуна,

и волки, и давка столиц,

и пустырьная ширь, стоводная удаль безудержной Волги, обдорская темь

и сиянье Кашир. Лед за пристанью за ближней, оковала Волга рот, это красный,

это Нижний, это зимний Новгород. По первой реке в российском сторечье скользим...

цепенеем...

зацапаны