Маяковский Владимир
«Сборники стихотворений»

да разные "центро". Сумятица торга кипит и клокочет, клочки разговоров

и дымные клочья, а к ночи не бросится говор,

не скрипнут полозья, столетняя зелень зигзагов Кремля, да под луной,

разметавшей волосья, замерзающая земля. Огромная площадь;

прорезав вкривь ее, неслышную поступь дикарских лап сквозь северную Скифию я направляю

в местный ВАПП.

За версты,

за сотни,

за тыщи,

за массу за это время заедешь, мчась,

а мы

ползли и ползли к Арзамасу со скоростью верст четырнадцать в час. Напротив

сели два мужичины: красные бороды,

серые рожи. Презрительно буркнул торговый мужчина: - Сережи! Один из Сережей

полез в карман, достал пироги,

запахнул одежду и всю дорогу жевал корма, ленивые фразы цедя промежду. - Конешно...

и к Петрову...

и в Покров... за то и за это пожалте процент... а толку нет...

не дорога, а кровь... с телегой тони, как ведро в колодце... На што мой конь - крепыш,

аж и он сломал по яме ногу...

Раз ты правительство,

ты и должон чинить на всех дорогах мосты. Тогда

на него

второй из Сереж прищурил глаз, в морщины оправленный. - Налог-то ругашь,

а пирог-то жрешь... И первый Сережа ответил:

- Правильно! Получше двадцатого,

что толковать, не голодаем,

едим пироги. Мука, дай бог...

хороша такова...

Но што насчет лошажьей ноги... взыскали процент,

а мост не пролежать... Баючит езда дребезжаньем звонким. Сквозь дрему

все время

про мост и про лошадь до станции с названьем "Зименки".

На каждом доме

советский вензель зовет,

сияет,

режет глаза. А под вензелями

в старенькой Пензе старушьим шепотом