Китс Джон
«Стихи, не включенные Китсом в сборники»

Старинных, с пышною листвой,

От ветра камнем защищен.

Вот меркнуть начал небосклон,

Вот сумрак вполз в уютный дом;

50 Но, припадая к раме лбом,

Читает Берта, вся вниманье,

О Марке и его деяньях.

Потом стоит, оглушена,

Священным трепетом полна:

55 Болят виски, блуждает взгляд,

И рюш наплоенный примят.

Царят повсюду тишь и мрак,

И лишь порою чей-то шаг

У монастырских врат звучит

60 И будит эхо гулких плит.

Не кружат возле башен галки:

Забыв дневные перепалки,

На колокольне семьи их

Уселись в гнездах родовых,

65 Вкушая чуткий птичий сон

Под монотонный перезвон.

И только мрак и тишина

По обе стороны окна.

Простушка бедная моя,

70 Затеплив лампу от угля,

К строкам склоняется опять

И в круге света блещет прядь,

И тень, страшна и велика,

Скользит по балкам потолка,

75 Одеждой черной задевая

Панели, клетку попугая,

Резные стулья и экран,

Где вышит шелковый фазан,

Весьма далекий от натуры,

80 Макаки, странные лемуры,

Безногих райских птичек пара,

Ангорский кот и пестрый ара.

Читала Берта неустанно,

А тень уродливо и странно

85 Меняла облик каждый миг:

Казалось, призрак Дамы Пик

Глумился и пускался в пляс,

И балахоном черным тряс.

И озарял дрожащий свет

90 Рассказ о том, как с юных лет

Марк славил господа везде:

И на земле, и на воде,

И в тьме языческой темницы.

Порой стихи в конце страницы

100 Монах ученый помещал

И им рассказ препоручал,

Поставив в тексте над строкой

Кинжал иль крестик золотой.

"Воистину, отважен тот,

100 Кто в час полунощный взойдет

На паперть и пребудет там.

Он узрит идущу во храм

Толпу угрюмыя теней.

Из всех домов округи сей

105 К нему стекутся в час един

И дворянин, и селянин.

Предстанут скорбной чередой

Кто ныне призван в мир иной,

Кого должна сотреть во прах

110 Смерть, сеюща великий страх

Отравленным своя копьем,

И всяк,