Сельвинский Илья
«Улялаевщина»

Сашка не знает, не рассуждает,

У Сашки в кляксах шипит декрет;

Сашка готовит чернильный вихрь.

Стало быть надо. Он не кисель

После поймут! И взвизжали бабихи

По реквизированной полосе.

На-голос и в причитаньи шла продразверстка,

Истово крестился заплатанный ветряк,

Пророк громами отмахивал версты,

Серчая на продармейский отряд.

Но Сашка Лошадиных - парняга ретивый,

Сашка врубит советскую власть,

Сашка знает: работа без срыва

Залог победы, рабочий класс...

Черные зори коченели в поле.

На заборе каркала мор карга.

Голод стоял. Был звон от запоя

Ветра в степи. Был гол курган.

Перла вошь-в чесотке крапивника,

Задувало с ветру, родила трава

У ней был крестик очерчен на спинке,

И мерла кайсачья и мужичья рвань.

Но съезды и комиссии надежду питали

Докторес доктрина с шишками ученостей,

Нахмурив морщины, утверждали: "Питанье

Способус лечения самый бонус эст".

Итак - питанье. Упрятать толпу за

Жиры и сахар и соль??

А Вошь, обжираясь, пузырила пузо,

Дрыща яйцами в ямки сел.

И когда по утрам из заглохших грядок

Багряное солнце лучи подъемлет:

Казалось, - кровавая Вошь из ада,

Карабкаясь ножками, лезет на землю.

И в районе бархан поднялась баш-буза,

И на пункты коммунных пашен

Повел в набег верблюжий базар

Зеленый полковник Мамашев.

И по селам слух задымился золой,

Будто у озера муравой и мылдой

С конницей'в 50 голов

Гуляет партизан Дылда.

А за ним молва голосистая:

Что в разлужьях у Волчьего Спуска

С прапорами и гимназистами

Появилась какая-то Маруська;

Что, возвратясь из кандального Севера,

Рыща тырбан от туза бы к тузу б,

Гастролирует с уголовною хеврой

Мокрятник-Золотой Зуб.

Атаманы в лощине, атаманы на речке

Путников за зебры: "Ты чей, паря, а?"

Брызгала разбойничками Степь, что кузнечиками,

Да поджидала лишь главаря.

Улялаев був такiй - выверчено вiкo"

Дiрка в пидбородце тай в ухi серга

Зроду нэ бачено такого чоловiка,

Як той Улялаев Серга.

Джаныбек. II-1924.

Пенза-Самара-Уфа"

XI-ХII-1924.

=