Сельвинский Илья
«Улялаевщина»

Дали спешенный строй.

Братва его знала: выверчено веко,

Дырка в подбородке, да в мочке серьга.

Ежели только ускачет Серга

Не оставит живого человека...

И Дылда вскинул к щеке обрез

Цок! - осечка. Но Павлов за винтовку,

Вдвинул ему в губы - и золотой блеск

Озарил изнутри его зубы.

Рванулась лиловая кровь И дым.

Лицо, как молнией, дергалось мукой,

Из темени хлестали с глотательным звуком

Пышные перья алой воды.

Кто-то еще спустил карабин.

Пальцы скрючились, точно озябли;

Кто-то трусливо крикнул: "Руби!"

Нос и губы перекрестили сабли;

Но белый глаз не мигая смотрел.

И уже суеверные малость струхнули

Не берет старика ни тесак, ни пуля,

Хоть морда в разрубе, а череп в дыре.

Зеркальный мороз на ветрах багровых

Его отражал то выше, то ниже,

И он чернел, оползая в кровях,

И лютый глаз его вопожил-пыжид.

Может, он мертв. Но его похоронят,

А страх из могилы дыхнет прокааой.

Нет, тут нужна прапрадежья казнь;

Чтобы мясо его разносили вороны.

И вынули топор, черный от опоя,

И дали помолиться, ежели горазд

И Сергея-свет-Кирилыча тут же, в поле,

Голову на колесо - и раз!..

Астрахань

XII-1924

ГЛАВА XI

Но говорят, что это был не Улялаев...