Кобылинский Л. Л.
«STIGMATA»

вдруг пламенеют от вспышек огня.

Словно свой хаос извечно-подводный

в небо извергнул, ярясь, Океан,

все преступленья в лазури холодной

свив в золотые гирлянды лиан.

Но упиваясь игрой неизбежной,

я отвратил обезумевший лик.—

весь убегая в лазури безбрежной,

призрачный сад возрастал каждый миг.

И на меня, как живая химера,

в сердце вонзая магический глаз,

глянул вдруг лик исполинский Бодлера

и, опрокинут, как солнце, погас.

«Dies irae, dies ilia

Solvei saeculum in favilla

Tesles David ei Sibilla!»

День суда и воздаянья

в прах повергнет мирозданье.

То — Сибиллы предвещанье.

Что за трепет в души снидет

в час, как Судия приидет,

все рассудит, все увидит.

Пробужденный трубным звоном,

бросит мир свой гроб со стоном

и, дрожа, падет пред троном.

Смерть сама оцепенеет,

Тварь, восставши, онемеет.

Кто ответ держать посмеет?

В вещей хартии Вселенной

снова узрит мир смятенный

каждый миг запечатленный.

Судия воссядет в славе,

все, что в тайне, станет въяве,

всем воздать Он будет вправе.

Что реку в тот час у трона?

В ком найду себе патрона?

Лишь безгрешным оборона!