Кобылинский Л. Л.
«STIGMATA»

и души добрыми очами

взирают с высоты!

Еще меня твой взор ласкает,

и в снах еще с тобою я,

но колокол не умолкает,

неумолимый судия.

Еще я в мире мира житель,

но дух мой тайно обречен

и тайно в строгую обитель

невозвратимо заточен.

Звон колокольный внятней лиры,

и ярче солнца черный Крест,

и строгий голос «Dies Irae!»

возносит падший дух до звезд.

Мне черный долг священной схимы

готовит каменный приют,

и надо мною серафимы

гимн отречения поют.

Да жаждет тело власяницы,

да грянет посох о плиту,

чтобы душа быстрее птицы

взлетела, плача на лету.

Заупокойные напевы

меня зовут, замкнув уста,

пасть у престола Вечной Девы,

обнять подножие Креста.

Лучи мне сладки голубые

и фиолетовая тень,

и ты, короною Марии

навеки засвеченный День!

И знает сердце: нет разлуки,

из тайной кельи, я ко всем

незримо простираю руки.

внимаю глух, вещаю нем!

И сердцу, как лучей заката,

дней убегающих не жаль.

Одно лишь имя сердцу свято,

и это имя — Парсифаль.