Гораций Квинт
«Сатиры»

И рукомойник - посуды простой, кампанийской работы.

Спать я иду, не заботясь о том, что мне надобно завтра

Рано вставь и на площадь, где Марсий кривляется бедный

120 В знак что он младшего Новия даже и видеть не может.

Сплю до четвертого часа; потом, погулявши, читаю

Или пишу, про себя, что-нибудь, что меня занимает;

После я маслом натрусь, не таким, как запачканный Натта,

Краденным им из ночных фонарей. Тут, ежели солнце

Жаром меня утомит и напомнит о бане прохладной,

Я от жара укроюсь туда. Насыщаюсь нежадно,

Ем чтоб быть сыту и легким весь день сохранить мои желудок.

Дома потом отдохну. Жизнь подобную только проводят

Люди, свободные вовсе от уз честолюбия тяжких.

130 Я утешаюся тем, что приятней живу, чем когда бы

Квестором был мой отец, или дедушка, или же дядя.

Пер. М. Дмитриева

7

Всякий цирюльник и всякий подслепый, я думаю, знает,

Как полуримлянин Персий, с проскриптом Рупилием в ссоре,

(Прозванным Царь), отплатил за его ядовитость и гнусность.

Персии богач был, имел он большие дела в Клазоменах;

С этим Рупильем-Царем имел он тяжелую тяжбу.

Жесткий он был человек, ненавистник; в том и Царя он

Мог превзойти. И надменен и горд, оскорбительной речью

Он на белых конях обгонял и Сизенну и Барра.

Возвращаюсь к Рупилию снова. Никак не возможно

10 Было их согласить, затем, что сутяги имеют

То же право стоять за себя, как и храбрые в битве.

Как между Гектором, сыном Приама, храбрым Ахиллом

Гнев был настолько велик, что лишь смерть развела ратоборцев.

А причиной одно: в них высокое мужество было!

Если ж вражда между слабых идет, иль война меж неравных,

Так, как случилось между Диомедом и Главком-ликийцем,

То трусливый назад; и подарки еще предлагает!

Персий с Рупилием в битву вступили пред претором Брутом:

Азией правил богатою он. Сам Биф и сам Бакхий

20 Менее были б