Криге Эйс
«Бесприютное сердце (сборник)»

Кружишься - в тоже кружащейся черной ночи,

Божья ошибка, замолкни же ты, не скрипи же, не бормочи!

Словно лишенная права к Богу явиться с повинной,

не обладаешь ты мудростью темной, совиной,

ни весеннею песнью, серебряной, соловьиной,

время твое - только ночь, оно же - твоя тюрьма.

Как в тенях зарождается золото - ты никогда не увидишь сама,

никогда над тобой не займется заря, не растает тебя оковавшая тьма.

Может быть, с ночью ты просто в родстве состоишь?

Или же Ночь - невзирая на Южный Крест, невзирая на все - это лишь,

лишь исполинская, чуждая людям летучая черная мышь?

ЛАСТОЧКИ НАД ЛАГЕРЕМ

Лагерь объят

немотой.

Солнце горит,

как фонарь золотой.

Листва опадает

к зиме, к беде.

Гибнет Европа

в боли, в стыде.

Осень уходит,

как дым от костра.

Над лагерем

тает жара.

Над лагерем - ласточки

на ветру.

Ненависть

правит в миру.

Война - лейкемия

несчастной земли.

А я - в тишине...

А я - вдали...

Но во мне - словно судорога

под ребром:

бомбардировщиков

тяжкий гром.

Пушки грохочут

в огненной мгле.

Настанет ли мир

на несчастной земле?

Ласточек в небе

не лови, не зови...

Неужели на свете

нет больше любви?

Бомбардировщики

бомбы мечут.

Ласточки в небе

щебечут, щебечут...

Ласточки,

черные, как парча,

над колючею проволокой

промча,

над вышками

снижаясь в полете,

вы все поете,

поете, поете...

И кажется

вы с собой принесли

Голос Вселенной,

Голос Земли.

Летите, ласточки,

вдаль, на юг,

над красною кровлей

сделайте круг.

Парите, скользите

возле крыльца,

где Эулалия

ждет отца,

щебечите, шумите,

длите полет

и она увидит,

она поймет.

До нее донесите

голос мой,

скажите, что я

вернусь домой,

там, в далекой стране,

у земли на краю,

передайте ей, ласточки,

нежность мою.

Окт. 1942

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Вьется тропка между алоэ,

словно шнурок.

То справа, то слева - острый

алый росток.

Из зеленых зарослей рвется

на солнцепек