Рембо Артюр
«Стихи (3)»

История текста такая же, как у предыдущего. Печатается по копии Верлена.

Стихотворение стало весьма известным из-за своего заглавия, воспринимаемого как "эпатирующее" и неудобопроизносимое, и благодаря книге Верлена.

Между тем оно, видимо, относится к группе "бродяжнических" стихотворений Рембо осени 1870 г., может быть, начала 1871 г. и хронологически, вероятно, печатается не на месте. Почти несомненна связь стихотворения с пребыванием беглого Рембо в сентябре 1870 г. у теток учителя Изамбара мадмуазелей Жэндр, к которым он попал - после побега из дому и восьмидневного пребывания в тюрьме Мазас - грязным и завшивленным. Изамбар снабдил папку с письмами тетки Каролины Жэндр надписью "искательница вшей", что подтверждает реальную основу эпизода. Стихотворение - благодарный "крик души" подростка Рембо, лишенного материнской ласки.

Стихотворение не имеет мизогинической направленности и, напротив, свидетельствует, что мизогиния Рембо складывалась под влиянием внешних обстоятельств и еще в 1870-1871 гг. могла быть преодолена при ином ходе событий.

Другое дело, что, поминая добром "двух сестер, двух прекрасных женщин", Рембо бессознательно вел свой поэтический корабль, вооруженный всей совершенной оснасткой поэзии Леконт де Лиля и Бодлера, в совсем внепоэтическую сферу, чуждую автору "Цветов Зла".

Первый русский перевод, выполненный И. Анненским и опубликованный лишь посмертно, приводил стихотворение Рембо к привычным категориям поэтического. Намеренно было смягчено и заглавие - "Феи расчесанных голов", а произвольность рифмовки указывает, что Анненский считал перевод этюдом:

На лобик розовый и влажный от мучений

Сзывая белый рой несознанных влечений,

К ребенку нежная ведет сестру сестра,

Их ногти - жемчуга с отливом серебра.

И, посадив дитя пред рамою открытой,

Где в синем воздухе купаются цветы,

Они в тяжелый лен, прохладою омытый,

Впускают грозные и нежные персты.

Над ним мелодией дыханья слух балуя,

Незримо розовый их губы точат мед;

Когда же вздох порой его себе возьмет,

Он на губах журчит желаньем поцелуя.

Но черным веером ресниц их усыплен

И ароматами, и властью