Крамер Теодор
«Зеленый дом»

Мимо рынка и мимо солдатских казарм,

прочь, туда, где кончаются камни бордюра,

далеко за последний квартал, за пустырь,

где прибой катафалков, раздавшийся вширь,

гроб за гробом несет тяжело и понуро.

И в конце, на последнем участке пути,

вдруг сужается, чтобы застыть утомленно

у ворот, за которыми годы легки,

где надгробия и восковые венки

принимают прибывших в единое лоно.

УСЛОВНЫЙ ЗНАК

Проселком, не спеша, бреду.

Гадючий свист на пустыре.

Поди-ка, утаи нужду

дыра в одежке на дыре.

Так от дверей и до дверей

бреду с утра и до утра,

и только горстку сухарей

прошу у каждого двора.

А кто не даст ни крошки мне

того нисколько не браню:

рисую домик на стене,

а сверху дома - пятерню:

здесь не хотели мне помочь,

смотрите, вот моя рука.

Заметят это знак - и в ночь

сюда подпустят огонька.

x x x

Если хочет богадельщик

наскрести на выпивон,

то, стащивши из кладовки

инструменты и веревки,

на пустырь выходит он.

Там, где падаль зарывают

можно выкопать крота.

Воронье орет нещадно,

и, хотя уже прохладно,

голубеет высота.

Богадельщик в землю тычет

то лопатой, то кайлой.

Он владельца шкурки гладкой

зашибает рукояткой,

чтобы сразу дух долой.

Опекун скандалить станет

нализались, подлецы!

С кротолова взятки гладки:

лишь винцо шибает в пятки

хмелем затхлой кислецы.

УЖИН

Над домом вечер тяжко сник.

Скоблит колоду ученик,

и соскребает со столов

ошметья сала и мослов.

Шумят в пекарне за стеной.

Повсюду тяжкий дух мясной;

рабочий фартук, кровью сплошь

загваздан, стал на жесть похож.

Он замер с тряпкою в углу.

он видит, как бредет к столу

мясник, - старик, но будь-здоров,

и двое старших мастеров.

Зовут: мол, скромника не строй.

На блюде - шкварки. Пир горой.

Хозяйский пес слюну пустил.

Тут парню не хватает сил.

Он видит тучи синих мух,

он чует хлева смрадный дух,

блестит прилавок, словно лак.