Ростан Эдмон
«Сирано де Бержерак»

Маргарита.

Мосье Ле Бре.

Беата.

Ему никто не помогает?

Маргарита.

Он помощи ни от кого б не взял;

Он рассердился бы.

В одной из аллей, в глубине, показывается Роксана, вся в

черном в траурной вуали и вдовьем чепце. Рядом с нею де Гиш,

по-прежнему блестящий, но постаревший.

Маргарита.

А! Вот она гуляет.

Явился посетитель к ней.

Пойдемте же домой скорей,

Беата

Мне кажется, что это маршал…

Мария.

Что ты?

Да, вижу! Это герцог де Грамон.

Однако здесь давно уж не был он…

Монахини.

Он занят. Войны, двор…

Беата

Житейские заботы…

Монахини уходят. Де Гиш и Роксана останавливаются у пяльцев. Пауза.

Роксана, герцог де Грамон, бывший Де Гиш, потом Ле Бре и Рагно.

Де Гиш.

Итак, останетесь средь этой тишины

Вы вечно в трауре своем глубоком?

Роксана.

Вечно.

Де Гиш.

Ужели, красоты и прелести полны,

Вы тени будете по-прежнему верны

Всегда, упорно?…

Роксана.

Бесконечно.

Де Гиш

Меня простили вы?

Роксана.

Вы видите – я здесь.

Пауза.

Де Гиш.

Так он действительно…

Роксана.

О! Вы его не знали,

Вы в нем лишь красоту наружную видали;

Но душу всю его, весь ум и гений весь —

Их надо было знать!

Де Гиш.

Я знал их слишком мало.

Его письмо на сердце все у вас?…

Роксана.

Оно меня еще не покидало;

Со мною будет и в последний час.

О! Дорогого талисмана

Я не сниму уж никогда.

Он на груди моей, вот здесь со мной всегда.

Де Гиш.

Его и мертвого вы любите, Роксана?

Роксана.

Он для меня не умер! Он – со мной!

Он говорит со мной в тиши ночной,

И, надо мной таинственно витая,

Жива, жива любовь его святая!

Де Гиш

А Сирано? Он посещает вас?

Роксана.

Да, очень часто.

Де Гиш.

А!

Роксана.

В неделю раз!

Мой добрый, старый друг!…

Ценю я дружбу эту.

Он заменяет мне газету…

Он появляется всегда в известный час,

В известный день. Так, каждую субботу

Здесь жду его я, в руки взяв работу.

В хороший день

Ему сюда выносят кресло в тень.

Часы пробьют – с последним их ударом

Стучит тяжелая уж на террасе трость.

Я даже не смотрю – я знаю, кто мой гость.

Его газетою я назвала недаром:

Садится он сюда, немножко в стороне,

Над