Беранже Пьер-Жан
«Песни»

Июльским жертвам, блузникам столицы,

Побольше роз, о дети, и лилей!

И у народа есть свои гробницы

Славней, чем все могилы королей!

Кто жертвы те? Бог весть! Мастеровые...

Ученики... все с ружьями... в крови...

Но, победив, забыли рядовые

Лишь имена оставить нам свои.

А слава их - всегда гроза для трона!

Воздвигнуть храм им Франция должна.

Уж не забыть преемникам Бурбона,

Что вся их власть отныне не страшна.

"Нейдут ли вновь со знаменем трехцветным?"

Твердят они в июльский жаркий день.

Они дрожат пред знаменем заветным:

На их чело оно бросает тень.

То знамя путь далекий совершило:

К скале святой Елены в океан,

И перед ним раскрылась там могила,

И встал ему навстречу великан.

Свое чело торжественно склоняя,

"Я ждал тебя!" - сказал Наполеон,

И, в небеса навеки исчезая,

Меч в океан, ломая, бросил он.

Какой завет оставил миру гений,

Когда свой меч пред знаменем сломал?

Тот меч грозой был прежних поколений;

Он эту мощь Свободе завещал.

Июльским жертвам, блузникам столицы,

Побольше роз, о дети, и лилей!

И у народа есть свои гробницы

Славней, чем все могилы королей.

Напрасно смысл великому движенью

Вельможи дать хотели бы иной,

Не приравнять им подвиг к возмущенью!

Кто мстил тогда, тот жертвовал собой.

Слыхали мы, что с ангелами, дети,

Вам говорить дано во время сна:

Узнайте, что ждет Францию на свете,

Утешьте тех, кем вольность спасена!

Скажите им: "Герои! Ваше дело

Нам суждено в грядущем охранять.

Вы нанесли удар громовый смело,

И долго мир он будет потрясать".

И пусть в Париж все армии, народы

Придут стереть следы Июльских дней,

Отсюда пыль и семена Свободы

В мир унесут копыта их коней.

Во всех краях Свобода водворится.

Отживший строй погибнет наконец!

Вот - новый мир. В нем Франция - царица,

И весь Париж - царицы той дворец.

О дети, вам тот новый мир готовя,