Огарев Николай
«Стихотворения и поэмы»

Эти два имени поставлены здесь рядом не случайно: Лермонтов и Огарев были родственны в страстной трагичности своих размышлений о судьбах России, лермонтовское творческое начало лежит в основе и поэзии Огарева.

Наряду с Лермонтовым сильное воздействие на Огарева оказал поэт-декабрист Рылеев, вся жизнь которого была для него примером.

Рылеев был мне первым светом... Отец! по духу мне родной - Твое названье в мире этом Мне стало доблестным заветом И путеводною звездой.

Однако Огарев не был подражателем ни Лермонтова, ни Рылеева, так как он сам был слишком своеобразной и значительной личностью и сумел найти свою дорогу.

Наиболее проницательно охарактеризовал Огарева один из его современников поэт Аполлон Григорьев: "Огарев - поэт действительно по преимуществу, в самом прямом смысле слова, с тою искренностью чувства, с тою глубиною мотивов, которые сообщаются всякому читающему его, поэт сердечной тоски, не той тоски а lа Гейне, которая у некоторых звучит чем-то неприятно-фальшивым и приторно-принужденным, - не той тоски а lа Лермонтов, которая так страшна у Лермонтова и так жалка у его подражателей... нет! не такой тоски поэт Огарев: его тоска - тоска сердца, бесконечно нежного, бесконечно способного любить и верить - и разбитого противоречиями действительности". Называя стихи Огарева "искренними песнями эпохи", Аполлон Григорьев подчеркивает их "неотразимое обаяние", хотя и замечает, что написаны они "часто даже с замечательным пренебрежением к форме".

Стихи Огарева замечены были сразу, после первых же публикаций. О нем писали Белинский, Боткин, Дружинин и другие критики.

Как и всякое значительное явление в литературе, поэзия Огарева не поддается однозначным определениям - "чистый" ли он лирик или "поэт-гражданин". Своеобразие поэзии Огарева в том, что в ней слились "чистая", личная