Огарев Николай
«Стихотворения и поэмы»

Товарищей моих в каютах сон объемлет;

У борта я один. Печально ищет взор

Знакомой стороны, где дальний берег дремлет;

Но песен рыбака уже мой слух не внемлет.

Едва чернеется цепь отдаленных гор,

Как смутная черта... она исчезнет вскоре,

И только небеса останутся да море.

Италия, мне жаль твоих роскошных стран!

Картины дальние еще воспоминанье

Рисует тихо мне. То, сквозь ночной туман,

В Сорренто веет мне садов благоуханье,

То Рима предо мной унылая Кампанья

И лица строгие надменных поселян;

То слышен весел плеск, и дожей дом угрюмый

Наводит на душу таинственные думы.

Но я бегу от вас, волшебные места!

Еще в ушах моих все звуки южных песен,

Но жизнь людей твоих, Италия, пуста!

В них дух состарелся, и мир твой стал мне тесен:

Везде развалина немая, смерть да плесень!

Лепечут о былом бессмысленно уста,

А головы людей в тяжелом сне повисли...

Теперь бегу искать движенья новой мысли.

И примет странника иная сторона,

Где жизнью все кипит и в людях дышит сила,

И труд приносит плод, и нива их пышна,

И ясно разум их наука озарила,

И жажда в каждом есть, чтоб всем им лучше было.

Туда, мой пароход! Но вот уже луна

Взошла над влажною пустынею печально

Прощай, Италия! исчез твой берег дальной...

И все ж мне жаль тебя! Любил я созерцать

Тебя, как мертвую красавицу влюбленный:

И взор уже потух, и краски не видать,

А роскошь веет с уст в улыбке сохраненной,

И будто то не смерть, а час покоя сонный,

И негу, кажется, объятья могут дать

Еще так сладостно, томительно, тревожно,

Что, миг проживши в них, и умереть бы можно.

Италия! не раз хотеться будет мне

Вновь видеть яркость дня и синей ночи тени,

Забыться и забыть в прозрачной тишине

И старость детскую заглохших поколений,

И скорбь моей души, усталой от волнений.

Прощай! да берег твой почиет в мирном