Мориц Юнна
«Стихотворения»

Бывало, в гибельные годы

весьма стучали эти гады

на мой соленый язычок,

моей судьбой, моим уделом

страшили, занимаясь делом

пользительным. Но я - молчок…

И мыслимо ли в светском лоске

таскать судьбы такой обноски,

когда ты весь - в лучах броня

и свой же в доску меж певцами

побед, известных мертвецами

великими?… Но - чур меня!

Но - чур меня, скажу я смело,

мне жить еще не надоело…

Да пусть их вертится волчок

по нити, по моей суровой,

пусть этой хвастают обновой,-

старья не жаль мне!… Я - молчок!

За эту мудрость золотую

судьба мне Розу Золотую

немедля дарит - дивный знак

взаимности!… Судьба-то в силе

и любит, чтоб ее хвалили,

но я - молчок, я знаю - как!…

Источник: ОКТЯБРЬ

А в десять лет была я старше - и намного.

Мне открывали страшные секреты,

и я жила без матери в лесу,

была там пуща и была водица,

водица-пуща, гуща и берлога,

и в той водице лунным пламенем согреты

русалки к мельничному плыли колесу,

за ними пылью водяной вилась дорога,

дощатый мост скрипел и гнулся от кареты,

а в той карете - черти ели колбасу.

И клала голову ко мне на подоконник

траву жующая бессонная корова

с рогами и со взором василиска,

хвостом обмахивая звезды за окном,

где было кладбище, и в нем - дитя-покойник,

поскольку наше поколенье нездорово

и с детства к смерти подходило слишком близко,

и даже в детстве - много ближе, чем потом.

А я была намного старше в десять лет,

чем в шестьдесят, в сто шестьдесят, в шестьсот и дале,

уже тогда я знала все, что здесь случится,

и весь клубок преображений, превращений

развернут был, мой предваряя след,

росла там пуща и плыла водица,

водица-пуща, рыба, зверь и птица,

на тридцать коек - шестьдесят сандалий,

и в дни довольно редких посещений

ко мне из деревянного трамвая,

с платочком яблок, с легкостью от Бога,

выпрыгивала мать, совсем малютка,

ее была я старше - и намного.

Источник: ОКТЯБРЬ

Вчера я пела в переходе

и там картину продала

из песни, что поют в народе,

когда закусят удила.

Ее купил моряк