Мориц Юнна
«Стихотворения»

Узел молний свивается туго,

Раскаляется трубная медь,

Чтобы ангельский голос оттуда

Нас оплакать хотел и воспеть.

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми.

В лабиринты магической меди

Дует огненно-черный трубач.

Он подобен горящей комете,

Извергающей пенье и плач:

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми!

Пламя белое, звездная пена

Вихри вьют на висках трубача,

Плачет кровь и поет, как сирена,

Во вселенское ухо журча:

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми.

Нет нам счастья без этой корысти -

Без любви, разделенной на всех!

Музыканта лиловые кисти

Пахнут медью, как воздухом снег.

Он слюну из трубы выливает,

Отрывая мундштук от губы,

И пленительный блюз напевает,

Выливая слюну из трубы.

И пленительный блюз напевает

Его ангел, летящий домой,

И на Млечном Пути оставляет

След, похожий на негра с трубой.

Источник: Библиотека Мошкова

Поезд летит во мраке,

в Крыма полночной басме,

в звездах, в железных искрах -

в красных слезах колес.

Цепь тарахтит на баке.

Вспыхивает и гаснет

фонарь - как в кино артистка.

Ветер. Дым папирос.

Дайте мне вашу скуку,

я расскажу вам что-то

простое, как ваше детство,

таинственное, как путь.

Я вам сочиню разлуку,

тревогу, любовь и муку,

цель сочиню и средства,

а если как след копнуть,-

я вам сочиню столетья

вашей чудесной жизни,

я вам сочиню размахи

таких небывалых сил,

что вырастут ваши дети,

и вы победите страхи,

и козни, и все болезни,

и вспомните - колесил

какой-то вагон по Крыму

("Дайте мне вашу скуку!

Я расскажу вам что-то,

таинственное - как путь…"),

и было там ветра-дыму

("Я вам сочиню разлуку…"),

и лязга на поворотах,

и вы не могли уснуть,

а жизнь обещала косность,

и вечную грубость быта,

и явное малокровье

надежд, что когда-нибудь…

Но ("Дайте мне вашу скуку!") -

доверчиво и открыто

вы слушали пустословье,

таинственное - как путь,

таинственное - как память,

как воля скалы и воска,

как ритмы Луны и саги,

как истина с детских уст!

Но кто-то не дал увянуть

пророчеству, отголоску

цыганистой колымаги,

стихии магнитных чувств!

И то, что казалось