Мориц Юнна
«Стихотворения»

На лугу под нежным небом

Руны пенились овечьи,

Вдруг рванулись руны дыбом

И пошли трещать-как свечи!

Молоко в сосцах прокисло,

У овец в глазах померкло -

На соплях вверху повисла

Межпланетная тарелка!

Межпланетная посуда

С межпланетными гостями

Зацепилась за лужайку

Межпланетными когтями!

На букеты дикой редьки,

На левкои луговые

Из тарелки вышли дядьки,

Гуканоиды живые.

Серди? Хдои - как заноет,

Руки-ноги отнялися!

Трехметровый гуманоид

Смотрит в Хлою, как сквозь листья,

А в лице его конкретно

Что-то счастья не заметно.

Гуманоид на пастушку

Смотрит жутко - межпланетно!

Гуманоид на пастушку

Смотрит, как большой ученый

На безмозглую соплюшку

Инфузории толченой!

Он решает - взять ли Хлою

(На иголку с хлороформом)

Или греческую хвою -

Как праматерь хлойньш формам.

Гуманоид хлорным глазом

Вычисляет что-то злое…

Не промажь, стерильный разум,-

Ветка хвои легче Хлои!

С теплой веткой в тарахтелке

Убывает странник жуткий

На летающей тарелке,

Ужас сеющей посудке:

Она Землю отпустила

Межпланетными когтями,

Она воздух ухватила

Межпланетными соплями

И сквозь небо просочилась,

Проскользнула слизнем в залежь.

- Хлоя, Хлоя, что случилось?

- Ляг со мною, все узнаешь!

Источник: Прислал читатель

Я - птица черного пера

У черной ветки на запястье.

Ко мне работа так добра,

Когда случается несчастье!

Будь проклят! Уезжай! Лети!

Мне одиночество не в новость.

Меня утешит снег в горсти

И память чистая, как совесть.

В том душном городе морском,

Где вихрь мой выглядел опиской,

Все птицы с тонким голоском,

А у меня - грудной да низкий.

Пусть пальмы изумрудный крест

Тебя в том городе возвысит,

Как окрик мой, как мой приезд,

Как рев дождя в ночном Тбилиси

Светает! Я - в своем уме.

И с деревянного балкона

Я вижу город на холме,

Он спит с улыбкой фараона.

Источник: Прислал читатель

Ты - прекрасна, Сакартвело,

Я - полна ревнивой крови:

Ревность тысячи Отелло

Есть в моей к тебе дюбови!

Что ты знаешь о тумане?

На мильон платочков пенных

Он порвется при желанье,-

На мильон улик изменных!

А коварство потаенной,

Непреклонной базилики?!

Там за каждою колонной -

Вздохи, шепоты, улики!

Там слышны такие всплески,

Подозренья навлекая!…

Ну, о ком так плачут фрески,

Сто веков не иссякая?…

Ты мне уши прозвенела,

Соблазнительная нива!

Ты прекрасна,