Петрарка Франческо
«Лирика»

Уже десятый год,

И я не знаю, кто меня избавит.

Вот я пишу и вижу за окном

Волов, освобожденных от ярема,

Что тянутся в вечерний час с полей.

А у меня из песни в песню тема

Ярма кочует. Сколько под ярмом

Еще ходить? Дождусь ли лучших дней?

Я не отвел очей

И поступил беспечно,

Когда дерзнул навечно

Прекрасный лик в груди запечатлеть,

И этот образ в сердце не стереть

Ни силе, ни уловкам, ни искусству,

Покуда умереть

Не суждено со мною вместе чувству.

Канцона, если ты

Во всем со мной согласна

И столь же безучастна

К чужой хвале, на люди не ходи

И разговор ни с кем не заводи

О том, какой необоримый пламень

Зажег в моей груди

Любимый мною бессердечный камень.

Плескаясь в ледяных волнах, Диана

Любовника, следившего за ней,

Не так пленила наготою стана,

Как я пленен пастушкой, был моей,

Что в воду погрузила покрывало

Убор воздушных золотых кудрей:

И зной палящий не помог нимало,

Когда любовь ознобом пронизала.

О благородный дух, наставник плоти,

В которой пребыванье обрела

Земная жизнь достойного синьора,

Ты обладатель славного жезла

Бича заблудших, и тебе, в расчете

Увидеть Рим спасенным от позора,

Тебе реку, грядущего опора,

Когда в других добра померкнул свет

И не тревожит совесть укоризна.

Чего ты ждешь, скажи, на что отчизна

Надеется, своих не чуя бед?

Разбудят или нет

Ленивицу? Ужель не хватит духу?

За волосы бы я встряхнул старуху!

Едва ли может голос одинокий

Поднять ее, покорную судьбе,

Под гнетом тяжким не пошевелиться!

Но не без провидения тебе,

Кто в силах этот сон прервать глубокий,

Сегодня наша вверена столица.

Не медли же: да вцепится десница

В растрепанные косы сей жены,

В грязи простертой, и заставит вежды

Открыть ее. К тебе мои надежды,

Мои глаза в слезах обращены:

Коль Марсовы сыны

Исконной вновь должны плениться славой,

То это будет под твоей державой.

Громады древних стен, благоговенье

Внушающие либо страх, когда

Былого вспоминаются картины,

Гробницы, где сокрыты навсегда

Останки тех, кого не ждет забвенье,

Какой бы срок ни минул с их кончины,

И прошлых добродетелей руины

С надеждой ныне на тебя глядят.

О верный долгу Брут, о Сципионы,

Узнав, что в Риме новые законы,

Вы станете блаженнее стократ.

И думаю, что, рад

Нежданным новостям,