Петрарка Франческо
«Лирика»

Казались золотыми.

И на траве – цветы, и на волнах,

И, рея величаво,

Цветы шептали: "Здесь Любви держава"

Я повторял не раз

В восторге исступленья:

"Она, конечно, порожденье рая!"

Лицо, сиянье глаз,

Небесные движенья,

И мелодичный смех, и речь живая,

От правды отдаляя,

Добились, что забыл

Я истину от счастья:

Как мог сюда попасть я?

Ведь я на небе, мне казалось, был.

И нет с тех пор на свете

Мест для меня спокойнее, чем эти.

Когда бы нарядилась ты, как хочешь,

Тебя бы, песнь моя,

В дуброве от людей не прятал я. cxxvn

Куда меня торопит бог любви,

Я должен строки скорбные направить

И дань Амуру принести сполна.

С чего начать? Что под конец оставить?

Попробуй все как есть восстанови.

Но повесть будет в точности верна

Тому, как в сердце запечатлена

Его нетерпеливою рукою.

Предел на время вздохам положу,

О муках расскажу

Моих – и боль немного успокою.

Куда ни погляжу,

Что ни увижу – сразу позабуду:

Она одна передо мной повсюду.

От моего сокровища вдали

Томиться должен я по воле рока,

Но я воспоминаньями живу,

А если так, душа не одинока.

Когда весна – владычица Земли

И мир рядится в первую траву,

Я мысленно, как прежде – наяву,

Красавицы младой подвластен чарам.

Когда же солнце греет горячей,

Огонь его лучей

Могу ли не сравнить с любовным жаром?

Но вот осенних дней

Пришел черед – она предстала взору

Уже вступившей в совершенства пору.

Фиалками любуясь каждый раз

И глядя на раскрывшиеся почки,

Когда уходит холод со двора,

Что вижу я? – фиалки и листочки,

Оружие Амура в грозный час;

Мне видится весенняя кора,

Что кутала заботливо вчера

Девичье тело – местопребыванье

Души высокой ныне. Как я рад,

Что всех других услад

Превыше для меня напоминанье

О том, как юный взгляд

Она пленила – кроткий мой мучитель

И вместе с тем единственный целитель!

Когда янтарным солнцем снег облит,

Холмы вдали, одетые снегами,

Мне лик напоминают неземной,

Что полнит очи сладкими слезами

Издалека, а рядом он слепит

И побеждает сердце красотой.

Под золотом, под снежной белизной

Я вижу то, чего другой не может

Увидеть, – то, что я один открыл,

И негасимый пыл

В моей груди ее улыбка множит,

И нет на свете сил,

Способных пламя уничтожить это,

Что не боится ни зимы, ни лета.

Когда