Гургани Фахриддин
«Вис и Рамин»

Поблекла и влюбленность, -- так вода

В источнике мутнеет иногда.

Те дни сначала были для Рамина

Как бы струей из чистого кувшина.

Гуль -- как вино. Он пил вино в веселье, -

Так много выпил, что пришло похмелье.

Всегда стремится пьяница к вину,

И дни и ночи тянется к вину,

Но вот пиры и кубки надоели, -

И жажда хмеля умирает в теле!

Ему вино претит, а заодно -

Все в мире, что похоже на вино!

Рамин свой кубок осушил. Все чаще

Пред ним рождался облик Вис манящий.

Однажды он помчался в степь со свитой.

Расцвел весною мир, зарей облитый.

Тюльпаны пламенели в забытьи,

Среди ветвей звенели соловьи.

Фиалки были красны, желты, сини, -

Как бы парча пестрела на равнине.

Один из слуг, чьи щеки -- ярче роз,

Богатырю фиалки преподнес.

И вспомнил давний день Рамин беспечный,

Когда он Вис в любви поклялся вечной.

Тогда сидела Вис на царском троне,

И нежны были очи и ладони.

Дала фиалки в дар, сказала жарко:

"Ты моего не забывай подарка!"

И предал он проклятью час измены.

Ужель клятвопреступник он презренный?

Все в мире опостылело ему,

Казалось, погрузился мир во тьму.

Не видел он, что этот мир -- цветник:

Горело сердце, дым в глаза проник!

Весенний дождь пролился в первый раз:

То кровь Рамина хлынула из глаз.

Недаром дождь в ту пору хлынул рано:

Душа Рамина -- как сплошная рана.

Когда ты видишь облако весной,

Пойми, что дождь начнется проливной.

Когда свою измену стал он клясть,

Вновь к милой Вис в душе возникла страсть.

Ты скажешь: солнце страсти, в миг блаженный,

Явилось из-за облака измены,

Но, выйдя из-за облака, оно

Еще сильнее жгло, раскалено.

Затосковав, Рамин отстал от свиты.

Лишились цвета прежнего ланиты.

Сошел с коня среди степной глуши.

Ушел покой из тайников души.

Сказал: "Зачем душа моя больна,

Как пьяница, что гибнет без вина?"

Судьбу,