Гургани Фахриддин
«Вис и Рамин»

О том, что видел сам, -- поведал честно,

Сокрыв лишь то, что стало мне известно.

Как брат мне был Виру, как мать -- Шахру,

Не раз обоих славил на пиру,

Теперь обоих не хочу я видеть,

Я стал из-за тебя их ненавидеть.

К чему мне сердце, если хоть частица

Любви к тебе из сердца испарится!

Потребуешь, -- так перед всем дворцом

Сто раз я поклянусь благим творцом:

Я видел свадьбу, я тебе не вру,

Но я не ел, не пил на том пиру.

Тот праздник яркий, радостный, нарядный

Казался мне темницей неприглядной.

Он полем битвы был, а не весельем,

Казался мне колодцем, подземельем.

Не мог и песнопениям внимать я, -

Они в ушах звенели как проклятья!

О том, что я узнал, пришел с рассказом,

И знай: покорен я твоим приказам!"

Известьем повторенным опечален,

Мубад, казалось, был змеей ужален.

Шипел, виясь, как злобная змея,

Кипел, как свежего вина струя.

Вельможи, что стояли справа, слева,

Зубами стали скрежетать от гнева:

"Шахру осмелилась нарушить слово,

Жену владыки выдать за другого!

Звезду, что светит шахскому двору, -

Твою жену как мог отнять Виру?"

Затем сказали: "Ты потребуй, шах,

Чтоб наказал злодея город Мах,

Не то войска в чертог Виру, Карана

Ворвутся, как от сглаза, невозбранно.

Мир сглазила Шахру, но мир таков,

Что сын ей станет злейшим из врагов.

Не только брату не дадим сестру,

Но отберем и царство у Шахру!

Невесты -- женихов тогда лишатся,

Владык венчанных -- города лишатся!

На землю Мах, всесилен и жесток,

Из тучи грянет гибели поток.

Все истребится мстительной рукой,

То, чем владел один, возьмет другой.

Едва в ту землю вступит наша рать, -

Начнем страну громить и разорять.

Повсюду будет литься кровь расплаты,

Все люди будут ужасом объяты."

Когда померкли для царя созвездья,

Он в сердце ощутил огонь возмездья.

Созвал писцов Мубад, в парчу одетый,

Свои слова рассыпал, как монеты: