Северянин Игорь Васильевич
«Полное собрание стихотворений»

Есть что-то беспощадное во всем,

Где разумом желаем мы проникнуть

В непостижимое и тайну разгадать.

Мы отвлеклись от главного…

От страсти

И от любви моей мы отвлеклись.

Опять любовь. Но это, право, скучно;

Хотя, хотя…

Вы любите меня.

Нет, не люблю. Однако, отчего Вы

Так думали? Ваш убежденный тон -

Я сознаюсь – меня интересует

И несколько смущает…

О, дитя!

О, девочка, с лукавою улыбкой,

Как ты мила в наивности своей!

Когда в апреле поля воскресли

От летаргии пустых снегов,

Элеонора смотрела в кресле

На пробужденье своих лугов -

И умирала… “А вдруг? а если?”

Хотелось верить… Как на врагов,

Она смотрела на маргаритки…

А силы чахли… а грезы прытки…

И умиравшая на литургии

По тихо канувшей Зиме, – ворон

И тьмы сообщнице, – как в летаргии,-

Княжна услышала на литургии

Напевы жуткие и похорон

Своих подробности – со всех сторон.

Княжна заплакала на литургии

По тихо канувшей душе ворон.

Как тяжело, как грустно умирать,

Когда душа наряжена апрелем,

Когда цветет земля, дурманя прелем,

Когда леса уже не мумий рать.

Как он хорош, застенчивый шумок

Апрельских трав и веток сочно-скользких!

Как он легко запасть ей в душу мог

В садах ее владений южно-польских!

Чуть пошутить, немного поиграть -

И в этом жизнь, и в этом – водопады!

Где говорит коню подвода: “Падай”?-

Нигде, нигде. Так как же умирать?…

А сад весной благоухал… Воскресли,

Кто только мог.

Сон жизни тихо потухал,

И в кресле

Земли комок…

Но как же так, если

Сад весной благоухал?…

Стонет, в страданиях мечется Тоска,

Мысли расплылись, как глетчеры воска,

Взоры – безумны, в устах ее – вопли…

– Пли ему в сердце, – ей мнится: – в него пли!

Марио мучают, Марио в пытке…

Скарпиа пьян, его грезы в напитке

Ищут себе упоительной злости.

Марио тяжко, хрустят его кости.

Дороги Глории призраки счастья.

…Скарпиа мертв. Но глядит без участья

Мертвому в очи страдалица-Тоска,

В сердце зазвеадилась мщения блестка.

…К смерти художник готовится стойко.

Сердце часов бьется ровно и бойко,

Моется в облаке радужном зорька.

Марио плачет и сетует горько,

И призывает любовницу долго

Именем прошлого, именем долга.

В грезе далекой – былого услада.

Холодно в сердце,