Северянин Игорь Васильевич
«Полное собрание стихотворений»

Как боа кризантэмное бледно-бледно фиалково!

Им Вы крепко затянете мне певучее горло…

А наутро восторженно всем поведает Пулково,

Что открыли ученые в небе новые перлы…

1911

Шампанского в лилию! Шампанского в лилию!-

Ее целомудрием святеет оно.

Мignon с Escamilio! Migrion с Escamilio!

Шампанское в лилии – святое вино.

Шампанское, в лилии журчащее искристо,-

Вино, упоенное бокалом цветка.

Я славлю восторженно Христа и Антихриста

Душой, обожженною восторгом глотка!

Голубку и ястреба! Ригсдаг и Бастилию!

Кокотку и схимника! Порывность и сон!

В шампанское лилию! Шампанского в лилию!

В морях Дисгармонии – маяк Унисон!

В Академии Поэзии – в озерзамке беломраморном -

Ежегодно мая первого фиолетовый концерт,

Посвященный внешним сумеркам, посвященный девам

траурным…

Тут – газеллы и рапсодии, тут – и глина, и мольберт.

Офиалчен и олилиен озерзамок Мирры Лохвицкой.

Лиловеют разнотонами станы тонких поэтесс,

Не доносятся по озеру шумы города и вздох людской,

Оттого, что груди женские – тут не груди, а дюшесс…

Наполняется поэтами безбородыми, безусыми,

Музыкально говорящими и поющими Любовь.

Золот гордый замок строфами, золот девушками

русыми,

Золот юным вдохновением и отсутствием рабов!

Гости ходят кулуарами, возлежат на софном бархате,

Пьют вино, вдыхают лилии, цепят звенья пахитос…

Проклинайте, люди трезвые! Громче, злей, вороны,

каркайте!-

Я, как ректор Академии, пью за озерзамок тост!

1911

Это было у моря, где ажурная пена,

Где встречается редко городской экипаж…

Королева играла – в башне замка – Шопена,

И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Было все очень просто, было все очень мило:

Королева просила перерезать гранат;

И дала половину, и пажа истомила,

И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

А потом отдавалась, отдавалась грозово,

До восхода рабыней проспала госпожа…

Это было у моря, где волна бирюзова,

Где ажурная пена и соната пажа.

Бесшумно шло моторное ландо

По “островам” к зеленому “пуанту”.

И взор Зизи, певучее рондо,

Скользя в лорнет, томил колени франту…

Хрустит от шин заносчиво шоссе,

И воздух полн весеннего удушья,

В ее душе – осколки строф Мюссэ,

А на лице – обидное бездушье.

Зизи, Зизи! Тебе себя не жаль?

Не жаль себя, бутончатой