Цветаева Марина Ивановна
«Переводы»

И погрузился я в ночь, у которой ни дна нет, ни сна нет.

...И необъятная – вся —

Стала земля мне одним

Местом, запавшим

На объем человека.

Только глянул – пространство со взгляда,

как с якоря, сорвалося!

Эти вспышки зеленого дыма – зеленого пыла —

Как помыслю листвою?

Вместо тени – дичайшая темень.

Ввысь скакнула земля.

Материк – в небосвод провожаю?

Так ударами сердца растрогать гранит этот дикий —

Чтобы взмахом одним стал и плотью, и кровью, и жизнью.

...Будто гром его только что ранил.

Ничего – только волн начинающихся береговая кривая.

Может, туча из недр морских вынесет на горизонт

Эту землю – как бурю, задержанную в полете.

Жду, покамест два вала ее двуединым ударом приблизят.

Здесь еще не ступала нога человека.

Эти лица – людей или глыб?

Ветер дует с начала творенья.

Этот остров возьму под стопы и руками его повторю,

Разрешу мирозданье по-новому,

Сразу.

О, поднять бы, руками поднять ту воздушную линию гор,

Чтобы стали они,

Чтобы стали те горы двумя

Запрокинутыми над головою руками.

Глинозема седым бурьяном,

Желтым полем, звенящим вслед,

В глубь дубового океана

Боязливо бредет рассвет.

В темной гуще, где все заглохло,

Просыпается каждый листик.

В свежих листьях – тысячи вздохов,

Грачьих карков, иволжьих свистов.

Утирает лицо листвою

Яблонь дикая в чаще сонной.

Жемчугами плеснул в лицо ей

Говорливый ручей влюбленный

И красавицу камышами

Обнял нежно и многоруко,

Белой пеной одел, как шалью,

Быстрой песнею убаюкал.

От корней до вершин – и выше —

Раздирается тьмы завеса.

Стисни сердце, чтоб билось тише,

И послушай сказанье леса.

Ухнул камень в лесную ночь.

В тишь дремучую вторгся глухо.

Пробужденная камнем ночь

Утра ход уловила ухом.

Пал тот камень из жарких рук,

В глубь дремучих ветвей врезаясь,

Развернулся в гудящий круг,

Затрещал в камышах, как аист.

Шли крестьяне за сухостоем

Сонной чащею, утром мглистым.

Оглашали жилье лесное

Невеселым мужицким свистом.

Шли травою сырою, глиной,

Не гуторя, да не толкуя,

Шли по сучья да по малину,

Шли то кучей, то врассыпную.

Вдруг – вся глушь загудела гудом!

Да никто, кроме белки быстрой,

Увидать не успел – откуда

Камень