Камоэнс Луиш де
«Лузиады»

37

И Эгаш, видя, что проходят сроки,

На кои он ссылался в обещанье,

Кастильца все предчувствуя упреки,

Отважился на новые страданья.

Со всей семьей он двинулся в дорогу,

Спасая честь ценою несказанной.

Он жизнью собирался расплатиться

За то, что клясться всуе смог решиться.

38

И вот с детьми, дрожащими, босыми,

Чей вид взывал не к мести, а к пощаде,

С супругой, вспоминая божье имя,

Готовясь храбро встретить муки ада,

Отправился герой неустрашимый

В Толедо - город славный и богатый,

К властителю Кастильи и Леона,

И речь держал, склонившись перед троном:

39

"Король великий! Искупить желая

Позорный грех неверных обещаний,

Я жизнь тебе покорно предлагаю

Свою и этих праведных созданий.

Но я тебя, властитель, заклинаю:

На мне яви всю тяжесть наказанья.

Я не страшусь во имя правосудья

Себя предать Перилову орудью".

40

Как перед смертью к казни осужденный

Главу на плаху в страхе возлагает,

На палача взирая удрученно,

Его удар безмолвно ожидает,

Так Эгаш пред владыкой возмущенным

Простерся: только жалость побеждает

Обычно гнев; и тут король смягчился,

И Эгашу невольный грех простился.

41

О верность португальского вассала!

С тобой Зопира храбрость не сравнится.

Ты в трудный час над миром просияла,

Тобою может нация гордиться.

Не зря молва упорно утверждала,

Что Дарий пред Зопиром преклонился,

Сказав, что друг, в страданьях закаленный,

Ему милей, чем двадцать Вавилонов.

42

Меж тем Афонсу собирался с силой,

Чтоб бой затеять дерзостный и правый,

Изгнать арабов из отчизны милой,

Стяжать в долинах Тежу честь и славу.

В Орики решено собраться было,

Туда съезжались воины державы,

И сарацинов разгромить желали,

Хотя в числе поганым уступали.

43

На сто арабских воинов кичливых

Один лишь португалец приходился.

Но на дружины мавров нечестивых

Господь, наш повелитель, ополчился.

И наш Афонсу, сын христолюбивый,

Победы над неверными добился,

Хотя любой из нас сей подвиг ратный

Заранее бы счел невероятным.

44

Пять