Камоэнс Луиш де
«Лузиады»

34

Был Нуну словно лев, что под Сеутой

От ярых звероловов убегает,

Спасаясь от копья ударов лютых,

К равнинам Тетуана отступает,

Готовый к битве каждую минуту,

Косматой гривой гордо потрясает

И страхам и тоске не предается,

А только над погонею смеется.

35

Бесстрашный Нуну, битвой разъяренный,

Противников удары отражает,

Со всех сторон врагами окруженный,

Свирепые атаки отбивает,

Но, от дружины Луза отделенный,

Воитель смелый кровью истекает,

И гибнут в ходе яростного боя

Последние сподвижники героя.

36

Но тут Жуан, премудрый предводитель,

Всей битвы ход охватывавший взглядом,

Родного войска ревностный рачитель,

Пришел на помощь гибнущим отрядам,

Как львица молодая, в чью обитель

Пастух ворвался, подобрался к львятам

И их унес, покуда мать блуждала

И корм злосчастным чадам добывала,

37

Она ревет и оглушает горы.

Вот так Жуан, собратьев ободряя,

Взревел: "Немало срама и позора

От вас, друзья, вкусила рать чужая.

Вы защитили Родины просторы,

Вспомянет вас добром земля родная,

И знайте: Португалии свобода

Зависит от мечей ее народа.

38

Я, ваш король, сподвижник и соратник,

В бой португальцев славных призываю,

Сражаюсь среди вас, как пеший латник,

Родную землю грудью защищаю".

И, молвив так, он с силою изрядной

Копье подбросил на руке, играя,

И в недругов метнул его заклятых,

Желая их отправить в бездну ада.

39

И войско, распаленное словами

Геройскими, рванулось в наступленье,

И быстро меж враждебными полками

Посеяло тревогу и смятенье.

Израненные острыми мечами,

Кастильцы гибли в яростном сраженье.

Кольчуги их от копий разрывались,

И быстро жизни воины лишались.

40

В долины Стикса недругов заклятых

Потомки Луза дружно направляли,

Кастильцев именитых и богатых

Недрогнувшей рукою умерщвляли.

Бесчестные Перейры-ренегаты,

Кляня свой горький жребий, издыхали,

Магистры Калатравы и Сантьяго

Погибли оба в яростной атаке.

41

В тот день немало воинов безвестных

Рассталось с жизнью милой и прекрасной,

Трехглавый пес, властитель адской бездны,

Ждал с нетерпеньем жертв своих безгласных.

Но