Мистраль Габриэла
«Избранные стихи»

Мать не имела пеленок, и полотно,

первый услышав крик, на куски разрывала.

Так же, как Иисус-младенец, ночью

и под покровом январского Зодиака,

целый час малютка дышала

голеньким тельцем, порами всеми своими,

их Близнецы вылизывали, Рак и Лев.

Вот приложили ее к материнской груди,

новорожденную, и возраст ее

час, только час, а ее глаза

слиплись от серы.

Этому тельцу мать говорила слова

ласковые, те самые, что говорила

возле телят Мария, Мария возле козлят:

"Зайчик пугливый, крикуша моя золотая".

Девочка не умолкала: "Назад я хочу,

где неизвестны четыре времени года!"

Только она открыла глаза, как ее

поцеловали две подоспевшие ведьмы:

тетя Роза, няня Хуана склонились,

словно высокие, мыльные деревья

над куропаткой от роду двух часов.

Крошка же плакать давай, чтобы соседи

разом проснулись, всей сообщая округе

столь же тревожную весть, как о флоте английском,

не унималась, пока не узнали, в чем дело.

Девочке дали имя мое,

чтобы, как я, на фрукты она налегала,

чтоб, отдыхая, траву она мяла, как я,

чтобы на мир смотрела, как я, по-свойски,

будто сама и во благо его сотворила.

Тут же добавили к своим пожеланьям,

чтобы, как я, не страдала она безрассудством,

чтобы не вздумала медом кормить медведей,

или кнутом стегать бурю.

Нынче я вспоминаю о том, что мне

снилось в ту ночь, когда она родилась:

там, на прогалине Кордильеры,

в Эльки смоковница мне приснилась,

чье молоко на щеки мои стекало,

а кругом только сушь, одни только камни,

жажда мучит меня, какая уж тут сиеста!

Только проснулась, как сразу мой сон мне сказал:

"Добрую весть услышишь ты скоро".

Вот и пишу я друзьям наказы:

Стягивать грудку не надо лентой широкой,

девочку вы отнесите на луг зеленый

у Аконкагуа: вроде ее я нашла случайно

там под акацией, в шерстяных отрепьях.

Катышки сохраните в ее волосках,

так как первой хочу ее причесать,

вылизать, как старая волчица.