Мистраль Габриэла
«Избранные стихи»

в темноту зарыла крик.

Существа теряют имя,

соскользнув в небытие,

и торопимся за ними

ты и я, дитя мое.

Перевод Н.Ванханен

Эпилог

122. Последнее дерево

Лист аканта, милый греку,

одинокое растенье,

что дается человеку

в светлый час его рожденья,

бороздит узором ткани, б

ередит людские страсти

остров крови в океане

со щепоткой царской власти

положу легко и щедро,

подводя свои итоги,

в ноги дуба или кедра

на краю пути-дороги,

чтоб в грядущем не кормили,

чем сыта я в мире этом,

чтобы зелень в полной силе,

вся пронизанная светом,

чтоб во сне ли, наяву ли,

откровенно, потаенно,

на бегу ли, на плаву ли

вместо крова дали крону.

Чтоб прибежищем последним

стало дерево навеки

всем моим речистым бредням,

тишине, сдавившей веки.

Одиночество с собою,

одиночество с другими,

прах и небо голубое,

луч, вобравший Божье имя,

все возьми себе по праву,

что в душе моей таится:

ветра вольную забаву

и подземную криницу.

От тебя укрыться нечем:

веешь ладаном над нами,

ангел мой, зовущий к встречам,

помавающий ветвями!

Может, рядом та поляна,

где стоишь себе на воле,

безответно, безымянно,

как слепой ребенок в поле?

Может, радостен и светел,

ангел дерева большого,

ты давно меня приветил,

не сказав про то ни слова,

И, счастливой и влюбленной,

эти песни распеваю

под твоей зеленой кроной,

знать не зная, что мертва я!

Перевод Н.Ванханен

Из книги "Поэма о Чили"

123. Долина Эльки

Мне надо сойти в Долину,

туда, где за темной листвой

зеленая завязь инжира

подернулась синевой,

проведать своих -- не важно,

кто мертвый, а кто живой.

Словно купель, над Долиной,

кутаясь в облака,

озеро грез витает,

вея прохладой, пока,

изнемогая от жажды,

мелеет Эльки-река.

Я знаю холмы-громады,

сонно выгнув хребты,

словно гигантские звери,

глянут из темноты.

Вы -- мои крестные, слышу

я и во сне ваш рык:

не зря вы дарили мне люльку

из жестких