Алексеев Вадим Викторович
«Хорхе Луис Борхес. Алгорифма»

Если бы не страх унизиться перед столь блестящим собранием, я охотно упал бы на колени перед этим великодушным игроком чтобы отблагодарить его за неслыханную щедрость. Но мало-помалу, едва лишь мы расстались, неисцелимое сомнение затаилось в моей душе, я не смел больше верить в столь чудесное счастье, и, ложась спать, всё ещё обращая по дурацкой привычке молитву к Богу, я бормотал, засыпая: "Господи мой Боже! Сделай так, чтобы Диавол сдержал своё слово!"

А за "Старого Козла" я с любовью обозвал Хорхе "Паниковским".

Борхес публикует на испанском подстрочный перевод этого сонета. Вот обратный перевод этого подстрочника на русский:

В пустынной местности Ирана высится очень высокая каменная башня без двери и окон. В её единственной комнате, куда ведёт похожая на спираль земляная лестница, стоит деревянный стол и скамейка. В круглой келье человек, похожий на меня пишет незнакомыми мне буквами большую поэму о человеке, который в другой круглой келье пишет поэму о человеке, который в другой круглой келье… Процесс бесконечен и никто не может прочесть то, что они пишут.

Есть ли ещё у кого-то сомнения, что русский сонет – первичен, а испанский текст – всего лишь его подстрочный перевод? Может ли это быть случайностью? Теоретически да, но вероятность "случайного" сворачивания текста, написанного прозой, в сонет, причём