Алексеев Вадим Викторович
«Хорхе Луис Борхес. Алгорифма»

А теперь я предлагаю читателю включить в этот культурологический контекст переведённый мною в юности сонет Жозе Мариа де Эредиа "Несс":

Меж братьев я не знал в родимом табуне

Ни страсти, ни любви, дитя свободы чистой,

Среди эпирских гор, где шепчет лес ручьистый,

Я гриву полоскал в студёной быстрине.

Я был красив и горд, и, радуясь весне,

Буграми сильных мышц играл мой торс плечистый,

Лишь запах кобылиц, душистый и лучистый

Пронизывал порой огнём меня во сне.

Так будь же проклят день, когда Стемфальский лучник,

Геракл безжалостный в тот полдень злополучный

Доверил мне жену – и страсть меня прожгла.

Ибо проклятый Зевс связал единой кровью

С жестокостью творца, и нету горше зла,

Хотенье жеребца с людской святой любовью.

Итак – жертвенный конь для ашвамедхи найден. Это поэт Вадим Алексеев. Его как Антихриста должны повесить за совершённые им чудовищности. Об этом свидетельствует поэма Бодлера "Поездка на Сиферу".

Белой чайкой вися между мачт и снастей,

Моё сердце парило над далью лазурной,

Чуть качаясь, корабль шёл по глади безбурной,

Словно Ангел, хмельной от небесных лучей.

– Что за остров чернеет там? – Это Сифера.

Край, воспетый молвой. Вот он, значит, каков.

– Эльдорадо