Кальдерон Педро
«Врач своей чести (другой перевод)»

Но никто из очевидцев

Не докажет, что нарочно

Опрокинут был светильник.

Правда, мной кинжал был найден,

Но, возможно, обронили

Там его мои же слуги.

Правда, он со шпагой принца

Схож, но так же схожи с ней

Шпаги могут быть другие,

Потому что и в искусстве

Нет вещей неповторимых.

Если б, поразмыслив зрело,

И решился допустить я,

Что кинжал потерян принцем,

Что проник в мой дом Энрике,

Кто докажет, что вступила

С ним моя супруга в сговор,

Что рабынь не подкупили,

Ибо ключ к сердцам служанок

Горстка золотых цехинов?

О, как эти рассужденья

Гнев мой умиротворили!

Будет! Как ни думай, ясно,

Что не вправе усомниться

Я в Менсии, точно так же,

Как в себе. Какая сила

Может погасить сиянье

Красоты столь дивно чистой?

Нет, я вздор сказал. Довольно

Черной тучки, чтоб светило

Хоть и не совсем померкло,

Но уныло омрачилось.

О, как несправедливо,

Чтобы страдал и умирал невинный!

А ведь это твой удел,

Честь моя. Сойти в могилу

Можешь ты ежеминутно,

Раз от женщины зависишь,

Раз ее живешь дыханьем,

Раз сомненьями томишься.

Честь, я излечу тебя!

И поскольку так случилось,

Что столь острым и опасным

Был недуга первый приступ,

То болезни первым делом

Я не дам распространиться,

Хвори все пути закрою.

Честь! Во-первых, на режиме

Выжиданья и молчанья

Собираюсь терпеливо

Я, твой врач, тебя держать.

Во-вторых, тебе прописан

Мною ряд медикаментов,

Как-то: ласковость, учтивость

И внимание к супруге

Средства верные защиты

От недуга, раз его

Гнев и грубость лишь усилят,

Раз упреки, подозренья,

Злоба и надзор ревнивый

В женщине усугубляют

Не порядочность, а лживость.

Проберусь я в дом свой тайно,

Город в сумерках покинув,

И увижу самолично,

Крепко ль зло укоренилось.

Но до выясненья дела

Не подам я даже виду,

Что меня переполняют

Беспокойство, страх тоскливый,

Горечь, разочарованье,

Исступленье, боль, обида,

Стыд и ревность... Что сказал я?

Пусть