Кальдерон Педро
«Врач своей чести (другой перевод)»

Как! Инфант спешит в Севилью,

Он влюблен сильней, чем прежде,

И с тобой ему на горе

Суждена такая встреча!

Сплю я иль не сплю?

Донья Менсия

Увы,

Лучше б было сном все это!

Дон Ариас

Ты зачем здесь?

Донья Менсия

Все, что надо,

Ты в свое узнаешь время,

А сейчас в инфанте жизнь

Пробудить - всего важнее.

Дон Ариас

Кто б сказал, что здесь с тобой

Он увидится!

Донья Менсия

Немедля

Замолчи - я всем рискую.

Дон Ариас

Что? Рискуешь? Чем же?

Донья Менсия

Честью...

В эту дверь пройдите. Рядом

Есть покой, где на турецкой

Кожею обитом ложе

Может, как оно ни бедно,

Отдохнуть инфант. Хасинта!

Принеси белье, куренья,

Да такие, чтоб достойны

Были столь высокой цели.

Хасинта уходит.

Дон Ариас

А пока постель готовят,

Мы пойдем искать, дон Дьего,

Средство, чтоб помочь инфанту,

Если от беды есть средство.

Дон Ариас и дон Диего уходят.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Донья Менсия, дон Энрике.

Донья Менсия

Все ушли, и вот осталась

Я одна. Когда б, о небо,

Чувству выход я могла

Дать с соизволенья чести!

О, когда б могла я крикнуть

И разрушить дерзновенно

Ледяную дверь молчанья,

Той тюрьмы; где в заключенье

Чахнет пламя под золою,

Но еще тихонько шепчет:

"Здесь жила любовь!" О боже,

Что я вымолвить посмела!

Нет, я помню, кто я. Воздух!

Звук моей умолкшей речи

Я прошу тебя вернуть мне,

Чтобы он не мог поведать

То, что я таить должна.

Если поразмыслить зрело,

У меня нет прав на чувство,

И дала ему воскреснуть

Я лишь потому, что в нем

Вижу повод для победы

Над желанием своим.

Доблесть - детище боренья.

Лишь огонь - руде сырой,

Тяжкий молот - стали крепкой,

Тигель - слитку золотому

Сообщают совершенство.

Так и честь моя, пылая

В яростной плавильне сердца

И над чувством торжествуя,

Станет вдвое совершенней.

Будь милосердно, небо!

Дай сил мне