Пессоа Фернандо
«Лирика»

На поляне близ озера?..

Крест у табачной лавки на двери!

В изнеможенье к стене я склонился.

Алвес умер? Он самый. Не верю.

Город мгновенно весь изменился.

Здесь мы встречались долгие годы.

Нынче я этой привычки лишился.

Алвес не встанет больше у входа.

Город мгновенно весь изменился.

Легче мне было нести свое бремя,

Зная, что в лавке он находился

Утром, а также в вечернее время.

Город мгновенно весь изменился.

Рядом со мною смерть прошагала.

В лавке табачной страх угнездился.

Стало мне грустно, тоскливо мне стало.

Город мгновенно весь изменился.

Он хоть торчал у дверей постоянно!

Кто бы заметил, кто бы хватился,

Если умру я? Сказал бы: как странно!

Город мгновенно весь изменился.

Наступает полночь, и тишина опускается

На все, что поставлено одно на другое,

На разные этажи нагромождения жизни...

Смолкло пианино на третьем этаже...

Не слышны шаги на втором...

На первом стихло радио...

Все засыпает...

Остаюсь наедине со вселенной.

К окну меня не тянет!

Кроме звезд, ничего не увидишь!

Какое большое молчание разлито в выси!

Небо такое антигородское!

Послушаю уличные шумы

С тоскою пленника,

Томящегося о воле.

Автомобиль! Это для меня слишком скоро!

Беседе двойных шагов внимаю,

Слышу, как резко хлопают двери...

Все засыпает...

Я один не сплю и сквозь дремоту

Вслушиваюсь, ожидаю,

Что прежде, чем усну, что-то будет...

Что-то будет.

Да, это я такой, каким я стал в итоге,

Не то остаток, не то избыток себя самого,

Хаотические пригороды своей же искренности,

Это я, здесь, в самом себе.

Все, чем я был и не был, это я.

Все, чего желал и не желал, стало мною.

Все, что любил и разлюбил, вобрала моя тоска.

И в то же время мне кажется, словно в сумбурном сне,

Возникшем на перекрестке разных явей,

Что меня бросили на трамвайном сиденье,

Чтобы тот, кто сядет, нашел меня.

И в то же время мне видится, словно