Кальдерон Педро
«Саламейский алькальд (другой перевод)»

Их раздвинула - и вижу:

Брат мой там... Увы мне, небо!

О, когда ж, когда, судьбина

Злая, ты скорее милость

Горемычному являла?

Он при свете том неверном,

Что совсем не ярко светит,

А лишь местность освещает,

Распознал беду скорее,

Чем ему ее назвали.

(Зоркой рысью смотрит горе,

Проникая всюду взглядом...)

Не сказав ни слова, шпагу

Ту, которой опоясал

Ты вчера его, отважно

Обнажает. Капитан,

Увидав, что, хоть и поздно,

Кто-то мне пришел на помощь,

Обнажил клинок свой белый.

А пока они сражались

(Нападал один, другой же

Защищался), я, увидев

С грустью тайною и страхом,

Что мой брат еще не знает,

Виновата я иль нет,

Чтоб не ставить под угрозу

Жизнь мою, когда придется

Мне оправдывать себя,

Я спастись решилась бегством.

И, однако, на бегу

Средь ветвей переплетенных

Я просветы оставляла

Над желанием спастись

Любопытство верх взяло...

Бой недолго продолжался:

Брат мой ранил капитана,

Тот упал, его прикончить

Брат хотел мой, но явились

Остальные, что искали

Капитана, и, пылая

Мщеньем, кинулись на помощь.

Брат хотел обороняться,

Но, увидев, что их много,

Быстро скрылся. Не погнался

Вслед за ним никто - решили,

Что прибегнуть лучше к средству

Рану вылечить, чем мщеньем

Заниматься. Взяв на плечи

Капитана, возвратились

К нам в село они, оставя

Без вниманья беглеца.

Столько бед их окружило,

Что они решили прежде

Кончить с самой неотложной.

Я ж, внимательно вглядевшись

В звенья внутренних сплетений

Мук своих и мук чужих,

Вне себя, страшась погони,

Жгучим полная стыдом,

Наугад бежать пустилась.

Так, без компаса, без света,

Без вожатого, бродила

По горам, равнинам, в чаще,

Наконец я оказалась

Здесь, у ног твоих... Отец мой!

Злую всю мою кручину

Я поведала тебе.

Ополчи же без пощады

Сталь свою против несчастной

Этой жизни, добродетель

Против скорбной этой жизни!

(Развязывает его.)

Посмотри: своей рукою

Я снимаю эти узы.

Вот веревка - зацепи же,