Кальдерон Педро
«Саламейский алькальд (другой перевод)»

Все друг о друге нам известно

Все промахи, все недостатки,

И ладно, если б только знали,

А не чесали б языки.

О том, что дочь моя прекрасна,

Красноречиво говорят

Безумства ваши. Мог бы я

Всечасно слезы лить, однако

Не будем выливать в сосуд

Весь яд, и рану растравлять

Не станем мы. На дне души

Хоть что-нибудь от злой невзгоды

Должны мы утаить. Несчастье

Мое, вы знаете, огромно.

Я скрыть хочу его, но скрыть

Я не могу. Свидетель бог,

Когда бы мог его я в тайне

Сберечь, похоронив в себе,

Я б не пришел теперь к тому,

К чему я прихожу, - страданью

Я все б доверил своему.

И вот сейчас, стереть желая

Мою столь явную обиду,

Я нахожу, что средством месть

Служить не может мне, хотя

Я оскорблен. Итак, блуждая

От средства к средству, лишь одно

Я нахожу, что для меня

Весьма пригодно и для вас

Не слишком дурно... Вы немедля

Возьмите все мое добро

И все именье. Не оставлю

Ни для себя я, ни для сына

(Поверьте, что его сумею

Я к вашим привести ногам)

Ни одного мараведиса.

Скорее милостыню будем

Просить мы, если не найдется

Другого средства иль пути

Нам заработать пропитанье.

Хотите вы - на нас двоих

Клеймо вы можете поставить

И в рабство тут же нас продать,

А это большую вам сумму

Даст, чем приданое, что вам

Я предложил. Восстановите

Лишь имя доброе мое!

Вы не уроните себя:

Пусть ваши дети, о сеньор мой,

Являясь внуками моими,

Утратят нечто из достоинств,

Зато они их обретут,

Как ваши дети, мой сеньор,

Пословица в Кастилье есть,

Что, дескать, по коню седло.

(Становится на колени.)

Взгляните: я у ваших ног,

Молю коленопреклоненно,

Я плачу... В седине моей

Вода и снег как бы смешались,

А сердце словно растопилось...

О чем я вас молю? О чести

Я